Осенняя мечта (СИ)

«Зайцы» находились частью за столом, частью на ближайших кроватях. Завидя Докучая, люди заулыбались. Да, он с ними и общался. Вид у них более-менее приличный, по крайней мере, внешне. Но в душе как обычно от взгляда на них стало мерзко-мерзко. Лучше бы испытывали искусственные вещества на пленниках. Хотя те тоже люди и у них тоже где-то есть семьи, которые их ждут...

Селянка, пока я беседовал с пожилым мужчиной, за моей спиной трясла молодого, что-то торопливо шептала, видимо, тот был её родственником. И, стоило мне обернуться, как увидел, что оба уже сидят на полу на коленях и смотрят на меня влюблёнными глазами. Мне захотелось взвыть. Прикинувшись невозмутимым, велел им подняться и сесть на свободную кровать. Чтобы не мешали. Но нет, они активно шептались, мешая мне говорить. Причём, часть слов я даже слышал:

- Докучай, а, Докучай?

- Сиди ровно, а то мазь кожу разъест, - проворчал лекарь, занявшийся парнем и его «царапиной», оказавшейся тяжёлой гнойной раной.

- А это какой из сыновей Мстислава?

- Который второй, - отозвался тот.

Вскрик. Похоже, мазь таки попала мимо повреждённого места. Надо после уточнить, что он там использует.

- Так это Вячеслав, что ли? – удивлённый шёпот.

- Он, - вздохнул юный лекарь, которому уже надоело отвечать на вопросы всех любопытствующих.

- А почему он командует тут всеми, как у себя дома?

Усмехнулся, удивив моего собеседника. Так и знал, что это рано или поздно спросят.

- А потому что он тут самый умный.

- Докучай, много болтаешь, - притворно возмутился я.

- А что, не правда, что ли? – ворчливо отозвался парень.

- Ты только что оскорбил ушедших и ныне здравствующих мастеров Школы. Какой из меня мастер? Я только ученик.

- А учебники среднего уровня?! Они… – к счастью, он вовремя замолчал.

- Век живи и век учись.

Докучай намёк понял и замолчал.

Дверь открылась – и в комнату, чуть прихрамывая, вошёл высокий старик. Один из предыдущих зайцев. Увидев его, я радостно улыбнулся. Жив таки… Правда, тотчас же помрачнел, вспомнив о втором.

- Десятку прошёл, - доложил тот, заметив выражение моего лица.

«Десятку»?!

- Не считая чисток, - он поморщился, - Но лекари говорят, что состояние моё отличное.

- Я рад, - широко улыбаюсь.

- Спасибо за заботу, мой принц, - он поклонился.

И пошёл ворчать на сына Белуши, занявшего облюбованную им кровать. Заодно и на Докучая, под руку подвернувшегося. Но беззлобно. Видно было, что настроение этого пожилого чернореченца приподнятое. Ещё бы! Пережить «десятку», то есть вынести десять опытов и сопутствующие им «чистки» - это значило получить полную свободу. И деньги за тобой – если прежде родственникам не передал – и Школе ты ничего не обязан. Короче, иди куда хочешь и живи дальше. Как хочешь. Исключения бывали разве что для самых опасных преступников, сосланных в Школу непосредственно королём. Хотя и не для всех – и те иногда «доживали до десятки» и получали свободу.

- А парень на «чистке», - уточнил старик.

Он «согнал со своей постели чужаков» и растянулся поверх одеяла, ногами, правда, на пол. И тот держится… Уточнил лишь:

- Сколько?

- После седьмого он…

- Надеюсь, обойдётся, – и я вернулся к разговору с новоприбывшим селянином.

Договорить нам, разумеется, не дали: заглянул Гостибор.

- Книги уже в кабинете. Я готовлю документы о новом отряде. Какое название? Кто глава?

- Камней и трав.

- Оо, давно пора, - старик довольно улыбнулся, - Кого вы считаете достойным этого места?

- Ужин готов! Ужин! – завопил в дальнем конце коридора кто-то из учеников с кухни.

Почти сразу же захлопали двери, и толпа затопала по направлению к столовой. Ага, ученики оголодали за день. Так, вот, уже тише двери открываются, не бегут, а идут. Это уже учителя и их помощники из разных отрядов степенно направляются наполнять животы.

Я шепнул имя Гостибору на ухо. Тот удивился только на мгновение и сразу же исчез. Почти тут же возникло в дверном проёме молодое веснушчатое лицо.

- Вячеслав, помнишь ты пару месяцев назад девчонку из «зайцев» отпустил? И денег дал?

- И что?

Парень просочился в комнату и раскатал передо мной свёрток. Вещь оказалась рубахой, льняной, выбеленной, с чудесной красной вышивкой, причудливости которой позавидовали бы столичные вышивальщицы.

- Вам подарок прислали. Сказали, что лучшие мастерицы их деревни вышивали.

Вот делать им нечего! Я же деньги им дал, чтоб хозяйство подняли и скота какого купили. А они вместо полевых работ сидели, вышивали. Что есть-то зимой будут? Об этом-то хоть подумали? С другой стороны, мне приятно. Подарок всё-таки. И такой красивый, видно, что с душой вышивали.

- В кабинете моём оставь. Я заберу позже.

Он смущённо топтался на месте.

- И иди ужинать, Любим. Я чуть позже подойду.

- А…

- Седой камень ещё не сделал. Извини, времени не хватило.

- Ну, передадите, когда сделаете! – он притворился спокойным и убежал.

- Докучай, когда будет свободная минутка, сходи к нему на кухню. Ему нужно какое-то лекарство, очищающее кровь: кто-то из родни пострадал. Может, травы помогут быстрее Седого камня.