Осада (СИ)

– Извини, но все равно, только послушай. Наконец-то спохватились и сообщают. Что и как. Любой канал включай, там передают выступление президента. Он уже обещал изгнать мертвецов с кладбищ. И еще много чего. Послушай, не забудь.

– Вот приехал барин, – но на душе, в самом деле, полегчало. Оперман вздохнул с видимым облегчением.

– Да приехал, – настойчиво продолжал Борис. – Но ты послушай. Это по всей стране происходит, масштабы такие, что войска подключаются. Спецоперация будет, так что скоро страхам нашим конец. Меня правда, менты побили, заразы, не знаю, за кого приняли, но хоть хорошо, что их заставили делом заниматься. У вас стреляют? У нас, в МГУ, вовсю  территорию зачищают. Эта пальба, просто музыка.

– Да, все же мы, на самом деле, очень русские люди, – Леонид попрощался, отключил телефон и с легким сердцем лег досыпать. Теперь он мог себе это позволить.

27.

Я уже собирался уходить, когда аппарат правительственной связи неожиданно ожил. Признаться, я редко им пользуюсь, а меня по нему беспокоят еще реже. Но мир перевернулся, так что удивляться не приходилось.

– Артем, это Юлия Марковна, – чеканный женский голос, оповестил, что мне звонит мать моей любимой. – Будь добр, объясни, что за петрушка у вас там творится.

– Извините, если вы имеете в виду Милену, то она не у меня, – госпожа Паупер прежде звонила мне, когда мы с Миленой были еще вместе и когда ее младшая дочь, выключив мобильник, снова пропадала невесть где. Она считала меня присматривающим, хоть в какой-то мере, за младшей, ведь официально я считался ее любовником.

Интересно, года два назад ее спросили, что она может сказать по поводу очередной выходки своей младшей, сейчас не упомню какой именно – может, когда она, напившись, устроила стриптиз на сцене клуба. Или была выужена спасателями из развороченного супермаркета, в чью витрину въехала на полной скорости. Или устроила матерную перебранку в эфире радиостанции. Госпожа Паупер помолчала недолго. А затем ответила: как мать, она конечно, против всего того, что вытворяет ее дочь. Но как представитель власти, она не может позволить себе позволить какие бы то ни было запреты в отношении Милены, ибо свобода волеизъявления всякого человека в нашей стране охраняется конституцией, пусть даже это и дочь представителя президента.

Больше вопросов ей задавать не стали.

– Я не имею в виду Милену, хотя…нет, это позже. Ты лучше скажи, что это решил устроить наш премьер. Я встречаюсь с представителем французского банка, все уже готово к заключению контракта, а тут мне звонит Шохин и требует, чтобы я немедленно прекратила переговоры. Это миллиардные вливания, беспроцентный кредит на строительство четырех пятизвездочных гостиниц и всей инфраструктуры, и я это должна бросить, согласно какому-то плану «Зима». Вы что успели и с Францией переругаться, пока я в Сочи вам олимпиаду делаю?

– Юлия Марковна, каюсь, план «Зима» выкопал я, и представил на рассмотрение президента. Он согласился.

– А Пашков?

– И Виктор Васильевич одобрил. Тут дело не во Франции. Мы выводим и натурализуем активы и пассивы во всех странах мира. Еще с ночи. Постойте, разве вам не сообщили?

– Шохин мне сообщил только, что я должна сорвать сделку. Как президент нашего Союза промышленников и предпринимателей, а так же именем президента и правительства. Нес какую-то чушь, я не поняла и половины. А смотреть телевизор – это, прошу прощения, для бедных. Мне даже потом перезвонили – кто-то из твоих подчиненных, сообщил, что полная информация стекается к тебе. Предупредил об осторожности, о том, что на трассах минимальная скорость передвижения не ниже восьмидесяти, и ни в коем случае не опускать стекла, не останавливаться, особенно, в случае наезда на пешеходов – так, можно подумать, кто-то делает иначе.

– Юлия Марковна, это действительно для всех. Я сам побывал в Ярославле, поэтому уверяю вас – такое творится по всему миру. В том числе и у вас, – на минутку я призадумался. – Вы сейчас откуда мне звоните?

– Из Сочи, я же говорю, у меня сделка сорвалась.

– Точнее, из новой олимпийской резиденции, я прав? – она буркнула что-то невнятное. – Там вы еще кладбище разворошили.

– Два кладбища, местный стадион, колхоз, четыре деревни… не понимаю, зачем тебе все это?

Я вспомнил, что «Фигаро» тогда назвала госпожу Паупер «олимпийской принцессой на костях».

В трубке отчетливо раздался выстрел. Затем автоматная очередь.

– Юлия Марковна…

– Артем, подожди, – скрипнул стул, она встала, видимо, подошла к окну. Шоркнула отодвигаемая занавеска. Стрельба не прекращалась.

– Юлия Марковна, немедленно отойдите от окна! – прокричал я. – И предупредите охрану, если она не знает, стрелять надо в голову. В голову, вы слышите?

Она молчала. Но связь не прерывалась. Как не прерывалась и стрельба.

И вдруг все разом затихло.

– Юлия Марковна! – еще раз крикнул я. Сердце нехорошо екнуло.

– Что кричать, я слышу. Какие-то отморозки напали на охрану. Стекла здесь пуленепробиваемые, да и как иначе – Кавказ. Сколько терактов было.