Осада (СИ)

– И не могло, это уже пришло откуда-то с вершин аппарата. Предполагаю, руководство ФСО поработало своими курьими мозгами. По плану на все сектора дополнительно выделяется семнадцать тысяч сотрудников ВВ. До двадцатого надо закончить с работами и закрыть город. У меня слов нет. Каждый солдат на счету, управление из рук вон, а они решили побаловаться экспериментами. Завтра Совбез собирается, по поводу войны, я выскажусь против этой идейки. Только беспорядка нам не хватало.

– Почему беспорядка, Леонид Никитич?

– Торопец, вы… ах, да вы не читали. Почитайте, кто будет управлять этими группами. Совместная группа руководства армии и внутренних войск. Вот та самая, что зада не кажет из автобуса. Я от нее бегаю, принимаю все решения сам, чтобы только не связываться. Это бестолочь на бестолочи, – рявкнул Широков, уже не скрываясь, – они мне уже предложили задействовать бронетанковые войска и авиацию для точечных ударов по паркам и пустырям. Нормально, да? Спасибо, не кассетные бомбы. Чудо, что они вообще смогли победить Грузию три года назад. Нет, спасибо надо сказать Корнееву, он ведь пятьдесят восьмой командует. Так что это не их заслуга, а его. Вообще, если так судить, они ему только мешают.

Он замолчал на минуту и оттащил меня еще дальше от микроавтобуса. Мы оказались перед бутиком «Дольче и Габбана», где мне шили костюмы в прежние времена. Сейчас бутик был закрыт, а стекла витрин надежно заклеены крест-накрест скотчем. Так поступали многие владельцы магазинов, видимо, всерьез опасаясь артиллерийской стрельбы и авиаударов. Так что площадь явственно напоминала Москву сорок первого. Разве что бутиков тогда не было. Да и столица не оказывалась занятой врагом, выбиваемым всеми силами с улиц и из парков впавшего в оцепенение города.

– Свое слово я сдержу, – продолжил Широков, старательно обшаривая мое лицо взглядом, словно ища поддержки; словно ему требовалась именно моя поддержка. – К пяти, максимум, к шести, город будет очищен. Сейчас идет поквартальная зачистка в спальных районах, небольшими отрядами, затем, к вечеру ближе, начнем штурм Битцевского парка и Лосиного острова. Я стараюсь избегать жертв, у нас и так общие потери по армии и внутренним войскам сами знаете какие.

– Сорок пять тысяч, – Широков поморщился.

– Экстраполировали? Три Афганистана выходит. У меня только сорок с половиной. Хотя и это «только»…

–  Это уже на полдень сегодня. По сумме данных, полученных от всех воинских соединений, задействованных в уничтожении зомби.

– Оперативных объединений, – поправил меня он. – У нас все же войсковая операция идет. Хотел бы я знать только, почему вы получаете данные вперед Генштаба?

– Нет, это из ведомства Владислава Георгиевича данные. Сперва все стекается в ФСБ, а затем идет нам и в объединенное командование.

– Значит, о прорыве границы под Владивостоком знаете? – я кивнул. Вчера перед полуночью с китайской стороны границу перешли около полумиллиона человек. И живых и мертвых, по сообщению очевидцев, поток размером с полноводный Енисей двигался несколько часов по направлению от Суйфэньхэ через Пограничный в сторону Артема. Поток заметили еще раньше, он возник по выходу от Муданьцзяна, и тогда состоял в основном из беженцев. Но когда вошел в Суйфэньхэ, маленького, по китайским меркам, городка с населением четверть миллиона человек, просто не стало. А это случилось еще в субботу. И полиция, и спешно прибывшая армия растворились в этом скопище мертвых. Когда все стихло, поток устремился по автомобильным и железнодорожным путям в сторону границы. Китайцы ему не препятствовали, а наши пограничники справиться не смогли. Так что вся эта армада невероятным напряжением сил была остановлена только на подступах к Уссурийску. Ковровыми бомбардировками и залпами «Града».

Сегодня уже сам Уссурийск оказался на осадном положении. Но хуже того, армия, понесшая серьезные потери – только за ночь было убито и обращено больше семи тысяч человек, – до сих пор не в состоянии закрыть образовавшуюся брешь, через которую продолжают втягиваться живые мертвецы из Китая группами по тысяче – полторы человек. Понять, что же происходит в самой Поднебесной, раз случаются такие прорывы на нашу территорию, вообще не представляется возможным. Связь с разведкой в северных провинциях страны почти полностью потеряна. Во Владивосток спешно вылетел Грудень, он попытается разрулить ситуацию. В СМИ об этом пока ни слова, но шила в мешке не утаишь.

После этого отступления, мы долго молчали.

– Пограничный и Липовцы мы потеряли, – мрачно заметил Широков. – Под Уссурийском еще воюем. Вот ведь, самая большая армия в мире, а не смогла справиться.

– Или не стала. Видя, куда идет колонна.

– Да, – согласился он. – Или не стала. С китайцами сейчас без толку переговоры вести. Они ведь тоже к войне готовятся. Как к внутренней, с Тибетом, с уйгурами, так и к внешней, с Тайванем. Та же самая история, что и у нас, собирание империи. Можно сказать, мы только подстегнем китайских стратегов. Если их еще не вдохновил конфликт Индии и Пакистана.