Читаем Осада Азова полностью

Нелегко было в такую пору атаманам. Люди, предчувствуя смерть и бурю военную, стали потиху да помалу разбредаться в разные стороны. Побрели кто куда мог: в Казань, в Рязань, в Астрахань, пошли в Тулу, в Калугу. Стали оседать по берегам рек, устраиваться на зимовье в глухих лесах, промышлять рыбой, зверем, а кое-где и разбоем на больших дорогах. Иные стали грузить купеческие товары в суда на всяких пристанях, а некоторые, понурив головы, пошли опять к боярам и панам в рабство.

Время стало трудное.

Бегадыр Гирей уже не раз приступал к Азову, разорял казачьи городки, уводил скот, большой полон, снова и снова требуя отдать ему Азов. Турецкие мелкие, но очень быстрые суда – карамурсали, окрашенные в черный цвет, все время тревожили казаков и прибрежных жителей.

Постоянные набеги татарских шаек на украинные города причиняли войску немало хлопот и забот. Нетвердое клятвенное слово ногайских мурз и черкесов тревожило все войско.

Порох и свинец изводились каждодневно, в них испытывались постоянная нужда и нехватка. Правда, Иван Каторжный привез из Москвы шесть тысяч рублей царского жалованья, привез царскую грамоту с похвалою за содействие переходу ногайских мурз в подданство государя и особые деньги для городовых доделок, исправления башен, прогнивших и обвалившихся деревянных мостов. Пожаловала Москва и порохом, и свинцом. Но прошло не много времени, и снова не стало хлеба, кончились царские деньги, износилась одежда, иссяк порох, истратился свинец. Куда только все это девалося? Начали опять кормиться рыбой, моченой травой, сушеным мясом, подопревшим толокном. Одни казаки уходили с Дона, другие приходили. И так текла эта широкая горькая народная река в ту и в другую сторону.

Но люди шли с Украины. Богдан Хмельниченко посылал свою помощь, добром отвечал он на просьбу Донского войска. «Коль надобно будет вам, – писал он в письме, посланном с Гуней, – пришлю и войско, и сыновей своих пошлю на Дон, браты вы мои родные. Мало того будет – сам соберусь, пойду вам навстречу! Да дело пока и тут горячее».

Шли бедные и голодные люди из Воронежа, с Валуек. Ехали на телегах по шляхам люди русские. «Если, – говорили они, – не пойдем мы на помощь Дону, донским казакам, то и нам никто не окажет помощи. Сдадут они туркам Азов, а тогда что? Быть половине Руси в полоняниках. Продадут полоняников в Гишпанию, в Стамбул, в Венецию, в Рим, – где только нам не бывать? Где только русским людям не складывать своих косточек? Всюду, по всем землям! Так не лучше ли, братья простые мужики, сложить нам свои кости под славным городом Азовом, на своей же земле, за свою же честь, за свою веру христианскую…»

Атаманы и казаки наскоро послали в Посольский приказ Антипа Устинова. По челобитной атамана Устинова дьяки Посольского приказа изложили царю, что-де донские казаки и запорожские живут на Дону мирно и дружно, что они будут стоять и биться за Азов до последней капли крови. «Но, – писали, не скрывая, дьяки, – зелейные и всякие казны и селитры у них нет, запасов никаких не стало, воинских чужих людей стрелять им из города нечем, кормиться нечем…»

Государь приказал воронежскому воеводе Мирону Вельяминову немедля выдать и послать из Воронежа на Дон зелья ручного сто пуд, да пушечного сто ж пуд, да свинцу сто пятьдесят пуд, с прежней станицей Григорием Шатровым, да с нынешнею станицей с атаманом Антипом Устиновым – столько же, дав им на Воронеже суда добрые, в которых можно будет поднять все пожалованное надежно.

Князю Андрею Масальскому, ведавшему Пушкарским приказом, царь велел послать из Москвы столько же: гля­ди, опять понадобится.

Люди шли на Дон и шли. А пороха и свинца было все меньше и меньше. Казаки непрестанно посылали в Москву свои станицы с челобитными о помощи, чтоб им быть в самой крепкой осаде во всем готовыми.

Азовскую крепость чинили каждый день, рыли боль­шие колодцы для воды, резали скот, сушили мясо, ма­стерили в земле, под крепостными стенами, тайные подземные выходы из города, ковали оружие, придумывая все новое и новое: очеп, чтоб хватать неприятеля за стеной и кидать его в крепость, зубчатую бревенную молотильню с гвоздями, чтоб, бросив ее со стены, свалить человека насмерть, а потом подхватить молотильню бечевами и снова кинуть ее вниз на неприятеля. Выдумок и придумок приготовили для врага немало. Пускай идет.

Разузнав от многих вестовщиков, что турецкий султан собрал уже великую силу для большой войны, атаманы снова написали царю:

Перейти на страницу:

Похожие книги