Осада

Они уничтожали еду, сжигали здания. Только бы поставить город на колени, заставить людей сдаться.

Еще град камней попал по окну.

— Нам нужно к Дарику, — прошептала Адаре рядом с ней. — Так не может продолжаться.

Марен согласилась. Но она не видела безопасный путь к замку. Людей на улице, недовольных королевой, было слишком много.

— Есть предложения, как?

Адаре покачала головой, прижимая ребенка к себе.

Они были в лазарете. Выход был лишь один. Но он вел в толпу. Оружия не было, как и веревки…

Марен подползла к груде грязных вещей в углу. Большую часть не удалось бы надеть, там было больше дыр, чем ткани. Но если надеть это поверх их одежды, это укроет их в толпе. Она поманила Адаре к себе.

— Надень это и испачкай лицо, она зачерпнула пыль и втерла в волосы Адаре, а потом сделала так с собой. — Мы сольемся с толпой, а потом сбежим.

— А ребенок? — сказала Адаре.

— Придется его оставить, — Марен было не по себе, но ребенок в толпе мог погибнуть. — Он будет в порядке. Как только все успокоится, он сможет пойти домой.

Адаре выбралась через минуту, Марен окинула ее взглядом и удовлетворенно кивнула. Она не выделялась как королева.

Может, они доберутся до замка живыми.

* * *

Марен никогда не видела такую толпу на рынке, даже до осады. Мужчины и женщины, даже дети жались друг к другу и ждали. Напряженный шепот звучал в воздухе. Испуганные взгляды замечались в толпе.

Было спокойнее, чем раньше, но только из-за присутствия солдат Дарика, от чего не уменьшалось напряжение, потому что эти солдаты подавляли возмущения, приводя часто только к ухудшению состояния.

Дарик забрался на самодельную платформу и поднял руки для тишины.

— Прошедшие два года были тяжелыми, и это даже преуменьшение, — начал он. — Мы страдали от смерти и болезней. Разрушено больше зданий, чем стоит. Все изменилось.

— Так покончите с этим!

Марен не видела, кто это сказал, но толпа скорее соглашалась, чем спорила.

— Сдайтесь! — закричал кто-то еще.

Марен заметила вспышку боли на лице Дарика, он взял себя в руки.

— Понимаю ваш страх, — сказал он, звуча подавленно. Марен его еще таким не слышала. — Но я не могу сдаться человеку, убившему моих родителей и сына.

Толпа шепталась, звук расходился волной, угрожая сокрушить все на пути.

Дарик снова поднял руки.

— Но… — он осмотрел людей, Марен ощутила слезы на глазах от любви на его лице. Другие тоже это увидели, и толпа понемногу притихла. — Но, — повторил он, — я не могу заставлять вас принимать такое же решение. Кто хочет сдаться Керну, сделайте это за три часа. Решайте сейчас, потому что открытие ворот — большой риск. Я сделаю это всего лишь раз. Решайте с умом. Подумайте, что вы получите, сдавшись такому, как Керн.

Вдруг толпа потеряла уверенность, готовая к известному аду, а не к тому, что они не знали.

Дарик посмотрел на толпу в последний раз.

— Поймите, мне очень жаль. Я не в ответе за действия Керна. Это только его выбор. Но, может, я мог сделать больше. Я не знаю. Надеюсь, вы меня простите. За все.

* * *

У ворот собралось меньше людей, чем думала Марен. Всего пару сотен. Может, у остальных все же заработала голова, и они поняли, что означает сдаться Керну. И Керн… это было хуже смерти.

Дарик повернулся к ним в последний раз.

— Уверены?

Некоторые, которые могли и начать мятеж, посмотрели на него с отвращением, с плохо скрытой ненавистью. Большая часть переминалась, сомневаясь, но не в силах отказаться.

Дарик глубоко вдохнул и взял Адаре за руку.

— Откройте врата.

Солдаты начали убирать большие цепи, что два года не пускали Керна. Они скрипели и стонали, но медленно появилась брешь. Еще пара толчков, и в брешь смогли бы пройти люди.

— Хватит, — сказал Дарик. Он посмотрел на подданных в последний раз, и они по одному покидали защиту стен.

Врата снова закрылись, Дарик прислонился к стене и закрыл глаза.

— Дарик, — сказала Адаре через минуту. — Нужно вернуться в безопасность.

Он кивнул.

— Идем в замок. Я хочу увидеть…

Никто не хотел закончить эту мысль, они шли в замок в тишине, забрались на крепостной вал и увидели, как люди медленно идут к Керну.

Казалось, весь город охватили сомнения. Марен видела это на их лицах. Некоторые сомневались в решении остаться. Они переживали, что обрекли себя на медленную и болезненную смерть. Выбор был сделан. Теперь они могли только смотреть.

Беженцы подошли к лагерю Керна, солдат выехал навстречу. Они поговорили, и всадник уехал, а через минуту вернулся с группой из пяти.

Но Марен смотрела только на человека впереди. Керн.

Он гордо сидел на коне, расправив плечи. Голова была задрана высоко.

Он остановился в десяти футах от беженцев и слез с коня. А потом шагнул вперед и слабо поклонился им. Марен увидела, как он говорит, и поняла, что сжимает ладонь Адаре.

А потом Керн повернулся к замку, словно мог посмотреть в глаза Дарику.

Жуткий страх охватил Марен, сдавил ее. Адаре тоже это ощущала. И Дарик. И весь город. И все хором задержали дыхание. И ждали.

Но ничего не произошло.

Марен подумала, что этот страх ей показался.