Ось

— Если возникнет необходимость вести переговоры и привлечь в качестве посредника мисс Адамс, лучше, что бы с ней разговаривали вы, а не кто-то, кого она не знает. Как вы считаете?

Как он мог считать?.. «Надо же было вляпаться в такое дерьмо!» Но и отказаться он тоже не мог. Возможно, ему придется защищать Лизу. Разумеется, он сделает все, что в его силах, чтобы она не попала на допрос к этим грубым функционерам и их подопечным. Она оказалась не в том месте не в то время. Но это еще не преступление. Брайан надеялся, что ему удастся избавить ее от ареста. Не говоря уже о худшем. Как только он вспоминал о той фотографии, у него начинали пульсировать виски.

— Я постараюсь помочь чем смогу.

— Спасибо. Мы ценим вашу готовность и… понимаем, что для вас это не совсем привычная работа.

Его привычная работа! Это уже звучало смешно. Он пришел в Генетическую Безопасность потому, что почувствовал в себе талант администратора, и потому, что дядя (приходившийся отцу двоюродным братом шеф бюро УГБ в Канзас-Сити) гостеприимно распахнул перед ним двери Управления. Тогда он верил в «святое дело» УГБ. Во всяком случае, настолько, насколько это было необходимо дни исполнения служебных обязанностей. Сохранить биологическое наследие человечества от мошеннического клонирования, незаконных генно-инженерных вмешательств, марсианских препаратов а разве это действительно не святое дело? Подобные управления и комитеты существо вали почти во всех странах мира. Как и общая для всех законодательная база — свод рекомендаций, разработанных правительством США. (и в соответствии со Штутгартски ми соглашениями принятый остальными государствами) Все ясно, все прозрачно.

А если где-то, на не столь публичных этажах УГБ, и пыли потайные кабинеты, двери без табличек, за которыми разрабатывались и претворялись в жизнь не совсем благовидные операции против врагов генетического здоровья человечества, — что в этом удивительного? Кому полагалось знать об этом по долгу службы, те знали. Брайану не полагалось. В таких вопросах — особенно если речь заходила об Исполнительном комитете — его излюбленной формой очистки совести было неведение. Разумеется, не псе можно делать легально и открыто. Это и ребенку понятно.

И все-таки что-то в этом всегда его отвращало. Он был по натуре приверженцем правил, а не хаоса. Закон — садовник, без которого люди не способны вести себя по-людски. А за оградой сада — безжалостное, клыкастое и зубастое. «За оградой» находились, в частности, Зигмунд и Вейль, с их оскаленными улыбками, их вооруженным до зубов спецназом, как символ всего этого — фотография Томаса Джинна. И еще одна фотография…

Самолет поднялся в воздух и лег на крыло, огибая прибрежные горы, отделяющие от моря пустынную часть материка. Именно они приняли на себя наибольшее количество осадков пепла. «Будем в Кубелике через час», — сказал Вейль. Брайан однажды проезжал через Могилу Кубелика — во время ознакомительной поездки по континенту, когда прибыл сюда из Штатов. В этом богом забытом городишке не было ничего, кроме глинобитных домиков и бензоколонок, обслуживающих трафик к нефтеносным пескам Руб-эль-Хали и обратно, через перевал Мади к восточному побережью. По словам Вейля, там, в пустынных предгорьях к северо-западу от Кубелика, обосновалась коммуна каких-то эксцентричных чудаков. Или же нелегалов-Четвертых — судя по тому, что на снимках с воздуха, сделанных несколько часов назад, был виден маленький самолет Турка Файндли, приземлившийся недалеко от коммуны.

Теперь предстояли захват и зачистка поселка. «Обойдется ли без насилия?» — думал Брайан. Ему хотелось верить что весь этот арсенал оружия в руках спецназовцев — всего лишь маскарад для устрашения. Как известно, Четвертые не агрессивны. Курс, продлевающий жизнь, одновременно прививает иммунитет к проявлениям жестокости. Кровопролитие ни к чему. А если оно и будет, Лизу это никак не должно затронуть, Он проследит за этим. По крайней мере мысленно он был готов к подвигам.

* * *

Все произошло очень быстро.

Длины и ширины полосы в Кубелике едва хватало для посадки самолета такого размера. Как только он затормозил в конце разбитого бетонного полотна, грузовой люк распахнулся, спецназовцы организованно выскочили и построились. В красноватых лучах утреннего солнца их дожидалось несколько небольших внедорожников. Эти машины с открытым верхом на местном жаргоне назывались «петухами» из-за того, что их передвижение по пересеченному рельефу пустыни напоминало прыжки птицы, не умеющей летать. Зигмунд, Вейль и Брайан сели в одну из них. Зигмунд крутанул руль, и они понеслись вслед за конвоем.

Это была далеко не самая приятная поездка в жизни Брайана. Даже в столь ранний час духота и зной казались нестерпимыми. В Кубелике Брайан только и успел увидеть что гараж, заправку со свалкой ржавых запчастей, остов грузовика, лежавшего на гальке, словно скелет какого-то допотопного ящера. Вскоре они свернули с основной дороги и понеслись с грохотом по скальной тропе, идущей параллельно линии гор.