Оружие смерти

Дорц пронзил его глазами.

— И где это ты услышал? Небось, Рэйчел сказала?

Леггер молча кивнул.

— Ну да, это тоже, так сказать, часть нашей истории, — Дорц замолчал, в задумчивой сосредоточенности уставившись в стелящееся до горизонта шоссе.

— Вот ведь полудурок, — злобно процедил он. — И почему это его до сих пор не пристрелили?

Он повернулся к Леггеру.

— Твой отец погиб, как раз пытаясь это сделать… Он должен был пристрелить Стрезличка…

— Но зачем? — Леггер вновь почувствовал себя бодрым при упоминании об отце, сон с него как рукой сняло. Это ведь настоящая тайна.

«Мой родной отец… Имя и запах, что до сих пор от меня исходит».

— И откуда ты это знаешь?

Дорц проигнорировал эти вопросы.

— А много ли ты знаешь о своем отце? Кем он был? Что делал?

Кровь бросилась Леггеру в лицо.

— Он зарабатывал на жизнь, убивая людей.

— Да сроду он на этом не зарабатывал, — перебил его Дорц.

— Да? А как насчет той огромной суммы о Фронта Освобождения Северной Америки?

— Они просто кормили его, вот и все… Заботились… ну, чтобы он с голоду не помер…

— Так значит, он делал это, потому что ему это очень нравилось…

— Нет, — Дорц покачал головой. — Он ведь и себя убивал понемногу…

«Так какого хрена?! Оставь его в покое! — мысленно крикнул Леггер. — К чему выволакивать труп на свет божий, кем бы он ни был, и тыкать меня в него носом?!».

— А какое твое собачье дело, кем он был и что делал?!

— Потому что из-за этого мы едем в Борон, — спокойно ответил Дорц. — Из-за того, что сделал в свое время твой отец… Ради того, что он пытался сделать.

— Убивать этого, как его там? Стрезличка? — Леггер отвернулся к окну с брезгливым видом. — Так именно это ты и задумал? Мало у меня бед, так ты еще хочешь втянут меня в заговор с целью убийства столь влиятельного, по твоим словам, лица?!

— О, господи, вот дерьмо! Мы еще ничего не начинали, а меня уже тошнит от твоего нытья. Слушай, ты, наверное, уже сам себя достал, а?! Неужели ты никогда ни о чем другом не мечтал, кроме как ошиваться по округе, прикрыв задницу пуленепробиваемым жилетом? Как будто это поможет! Ты что, забыл, что отправили тебе вслед?

— Да пошел ты! — огрызнулся Леггер. — Я что, должен вступить в твой мемориальный эскадрон смертников в качестве одолжения? Так, что ли?! Я ведь до сих пор ни хрена не знаю о том, что в действительности здесь происходит!

— Ну так слушай, придурок.

— Боже, ты хоть смотри, куда едешь! — Леггер попытался выхватить руль у Дорца как раз в тот момент, когда тот вновь посмотрел на дорогу. Машина скребнула о проржавевший ограничитель на обочине, и в ту же секунду Дорц вывернул руль в противоположную сторону. Автомобиль тряхнуло и вынесло на середину проезжей части.

— Хорошо, — промолвил Дорц, тяжело вздохнув и с ожесточением вцепился в баранку. — Раз ты так хочешь знать… то так и быть, я тебе все расскажу. Только заткнись пока и не перебивай меня, понял?!

Леггер промолчал. Ландшафт за окном машины был уже совсем иным — выжженные солнцем холмы далеко за пределами города.

— Твой отец, Ричард Леггер… — ровным, размеренным тоном начал Дорц, — был наемным убийцей, которого поддерживала группировка, называвшая себя «Фронтом Освобождения Северной Америки»!.. Да… Но он был куда круче. Как убийца он был просто уникум. У него были примерно такие же способности, как и у убитого тобою Бад-ди Стэйна. Конечно же, он пользовался ружьем, чтобы убивать, но складывалось такое впечатление, что жертвы его — покойники еще до того, как он открывал стрельбу. Он, похоже, был способен лишить их воли к жизни, подавляя всякое сопротивление смерти.

— Я слышал об этом, — заметил Леггер. — О том, как они отпускали охрану домой, а потом просто сидели и ждали, когда он придет. А порой даже сами приходили к нему на верную гибель.

Дорц кивнул.

— Словно апокрифический змеиный гипноз…

Но это отнимало у него немало сил. Последней его жертвой стал некий Бриггз, исполнительный директор, существовавшей еще до прихода Страха Тихоокеанской видеосети. У твоего папаши был пунктик по отношению к руководителям телевидения. Он лично отправил на тот свет семерых директоров различных телекомпаний… Так или иначе, на пленках, где он снят после убийств, мы видим человека крайне переутомленного, просто какую-то живую тень. Как будто бы, гипнотизируя свои жертвы, он каждый раз отдавал часть своего тела и души, которые потом не восстанавливались.

— Пленки?! Какие пленки?

Дорц с жалостью посмотрел на Леггера.

— А что, тебе, видать, про них не сказали?! Тот лишь плечами пожал.

— Я так… все сам по кусочкам собирал… Ребенком я поменял целый ряд приемных родителей… и никто из них никогда мне не говорил о моих настоящих родителях. Либо они о них ничего не знали, либо просто ничего не хотели говорить.