Оруэлл

После бессмысленного обучения боевому искусству (чему можно было научиться за неделю?) укомплектованная центурия отправилась на боевые позиции. На огромном центральном железнодорожном вокзале Барселоны всё происходило примерно так, как в эпизодах Гражданской войны в России в советских фильмах: красные знамена, плакаты с лозунгами, заверявшими в скорой победе, громогласные речи политических комиссаров… Эрик Блэр, не терпевший мишуры, начинал видеть изнанку революционного фасада.

На фронте в районе горной гряды Алькубьерре и одноименного села недалеко от города Сарагосы в провинции Арагон (примерно в 200 километрах на запад от Барселоны), куда была направлена центурия, в это время активные боевые действия не происходили. Противники почти всё время сидели в окопах, лишь изредка перестреливаясь. Иногда начинались артиллерийские обстрелы то с одной, то с другой стороны, но это были главным образом всего случайные инциденты, не связанные с оперативными планами. Столь скучное времяпрепровождение на войне не нравилось Блэру. Он просил командира почаще давать ему боевые задания и проявил храбрость во время разведывательных вылазок. Однажды он даже побывал в окопах франкистов.

Блэр был самым известным иностранцем, воевавшим в рядах милиции ПОУМ, а потому поумовцы использовали его имя в пропагандистских целях^{347}. В бюллетене ПОУМ «Испанская революция», издававшемся на английском языке и распространявшемся в Великобритании, США и других странах, а также среди англоязычных добровольцев в самой Испании, рьяный сторонник радикального коммунизма Чарлз Орр опубликовал статью «Британский писатель в рядах милиции». Об Оруэлле говорилось как о «хорошо известном британском авторе, работа которого высоко ценится во всех говорящих на английском языке левых интеллектуальных кругах». Автор отмечал, что наиболее целесообразным было бы привлечение знаменитого соотечественника к пропагандистской работе, но тот заявил, что принесет наибольшую пользу в качестве рядового бойца на фронте^{348}.

Однако хаос царил не только в тылу, но и на фронте. Блэр убедился, что милиция не имела самых элементарных предметов, необходимых в армии: биноклей, карт, фонарей, ножниц для разрезания колючей проволоки и т. п. Надо, правда, отметить, что, по мнению некоторых других добровольцев, положение было не столь ужасным, и постепенно ПОУМ удалось наладить более или менее удовлетворительное снабжение своих частей^{349}. Но командовали частями люди, вообще не имевшие боевого опыта. Во главе того участка фронта, где находился Блэр, был поставлен инженер Георгий Копп, командир 3-го полка Ленинской дивизии, выходец из Петербурга, с детских лет живший с родителями в Бельгии. Блэр сблизился с Коппом, помогал ему овладеть искусством командования подразделением^{350}.

Впоследствии Копп служил в главном штабе Интернациональных бригад, был арестован республиканскими властями как член ПОУМ. Блэр безуспешно пытался добиться его освобождения. После полутора лет заключения Копп был освобожден и эмигрировал в Великобританию, где вновь встретился с Эриком Блэром, подружился с его шурином, хирургом О’Шонесси и женился на его свояченице. В оккупированной нацистами Франции Копп нелегально работал на англичан, бежал от ареста, а после Второй мировой войны служил во французском Иностранном легионе^{351}. Копп был храбрым солдатом, и его образ вдохновлял Оруэлла при описании гражданской войны в Испании.

Другой иностранец, который произвел впечатление на Блэра и с которым тот на время сблизился, — совсем молодой, двадцатилетний командир подразделения, занимавшего позицию на склоне холма, польский еврей Бениамин Левинский, обладавший поразительной способностью к языкам, что было особенно важно, когда плечом к плечу воевали испанцы, каталонцы, французы, итальянцы, немцы, англичане. Ни одним из иностранных языков Бен не владел в совершенстве, а на некоторых говорил просто ужасно, однако его все понимали.

Сам Эрик тоже не был лишен лингвистических способностей. Уже через пару месяцев после появления на Пиренеях он был в состоянии вести разговор по-каталонски, правда, сильно запинаясь и иногда страшно коверкая слова. Что же касается иностранных бойцов, то Блэр в наибольшей степени ценил эмигрантов из Германии — активных противников гитлеризма. Он писал позже: «…в рядах ополчения ПОУМ служило несколько сот немцев, бежавших из гитлеровской Германии. Их свели в специальный батальон, названный ударным. С военной точки зрения они резко отличались от других отрядов ополчения, больше походя на солдат, чем какая-либо другая часть в Испании, если не считать жандармерии и некоторых соединений Интернациональной бригады».