Орлы на войне

Вар даже не подозревал, насколько удачной окажется идея угостить лагерь вином. Его повсюду встречали на ура. То, что сам наместник поит солдат, оказалось для них даже важнее, чем нехватка палаток. Поначалу он предполагал, что это займет лишь час-другой, на самом же деле винное угощение растянулось на весь вечер. Увы, Вар был вынужден охладить собственный энтузиазм: его еще ждало совещание с офицерами.

– Аристид, поручаю это дело тебе, – распорядился он.

На лице грека промелькнуло брезгливое выражение, однако он постарался превратить его в жалобное.

– Мне, хозяин?

Вар заставил себя не клюнуть на эту удочку, хотя вид у Аристида и впрямь был измученный. Последние пять миль после того, как его повозка потеряла колесо, он проделал пешком. С другой стороны, Аристид жив и здоров.

– Да, тебе! – рявкнул Вар. – Пусть ты и не можешь держать в руке меч, но должна же быть от тебя какая-то польза. Без этих солдат в Ветеру тебе не попасть. Так что помоги хотя бы поднять им настроение. Ты меня понял?

– Понял, хозяин, – с несчастным видом пролепетал грек.

– Когда закончится это вино, конфискуешь у легатов. Я приказываю, чтобы сегодня до того, как прозвучит вторая стража, каждый солдат в этой армии получил по кружке вина. Любой, кто только попробует тебе воспрепятствовать, пусть пеняет на себя.

Столь широкие полномочия взбодрили грека.

– Я все сделаю, как ты велишь, хозяин, – ответил Аристид и гордо вскинул подбородок.

Вернувшись к себе в палатку, Вар застал там старших офицеров. Их было более сорока человек: легаты, начальники лагеря, трибуны, старшие центурионы и командиры ауксилариев. Присутствуй здесь все старшие центурионы, число участников совещания перевалило бы за пятьдесят. Отсутствие же целого их десятка свидетельствовало об одном: о тяжелых потерях этого дня. Взбодренный настроением солдат, Вар постарался не думать о них. Уверенным шагом он прошел к своему столу. Тут же стоял его любимый стул и светильники, которые он всегда брал с собой в походы.

Поняв, что пришел наместник, офицеры тотчас стихли и отсалютовали Вару. Ему хватило нескольких мгновений, чтобы ощутить на своих плечах тяжкий груз их надежд, чаяний и, увы, страхов. Груз этот давил, словно огромный мех с зерном. Вар поднатужился и постарался его сбросить.

– Спасибо, что пришли, – поблагодарил он и, подозвав раба, велел принести вина, позабыв о том, что отдал его солдатам, а когда вспомнил, с улыбкой рассказал об этом офицерам. Похоже, его решение нашло одобрительный отклик, чем не могло не радовать. Вар давно усвоил, что его высокая должность гарантировала ему поддержку подчиненных, как искреннюю, так и не очень. В данном случае было важно, что все они сочли его решение правильным. В конце концов, все они здесь в одной лодке.

– Прежде всего я хотел бы получить предварительные данные по нашим потерям. Что скажешь, Вала?

Хмуро кивнув, легат заговорил. Когда же он закончил, свои отчеты сделали другие легаты и командиры ауксилариев. Вар молча выслушал их. Когда последний из них закончил, наместника уже душил гнев: как так получилось, что разведчики не смогли предотвратить засаду? И где, провалиться ему в Гадес, Арминий?

– Вполне объяснимо, почему потери разнятся от центурии к центурии, от легиона к легиону и что самые тяжелые понесла кавалерия. Лошади – легкая цель, их проще поразить копьями. Утешает то, что потери могли быть и больше. – Вар посмотрел на центурионов, этот становой хребет армии; без них любое сражение рассыпалось бы, как песок. – Я благодарен вам за то, как вы личным примером вдохновляли солдат. Ваши товарищи, которые погибли или были ранены, не будут забыты, как не будут забыты и рядовые солдаты, отдавшие сегодня свои жизни.

Похоже, центурионы остались довольны его похвалой.

– По моим прикидкам, наши силы сегодня сократились на десятую часть, возможно, чуть больше, – продолжал Вар. – Эти потери прискорбны, однако, учитывая элемент неожиданности, плохую погоду и нашу неспособность дать врагу отпор, в известной мере приемлемы. Куда важнее, чтобы это не повторилось. И лучшее в данной ситуации – поскорее выбраться из этого проклятого леса на открытую местность. Там дикари не посмеют нас тронуть. Там наши легионеры с их оружием легко дадут им достойный отпор.

Его слова были встречены всеобщим одобрением. Один лишь Цейоний, худой офицер – казалось, что форма висит на нем, – прочистил горло.

– Наместник, ты упомянул обоз. Значит ли это, что мы его бросим? Ведь в противном случае мы не сможем сражаться так, как ты описал.

– Именно, Цейоний. Таково мое намерение. Утром обоз придется оставить. С собой солдаты возьмут лишь то, что способны унести на собственных спинах, и, конечно, раненых. Для этой цели, думаю, можно будет использовать доски от телег.

– А как же артиллерия? – спросил кто-то из старших трибунов. – Неужели мы оставим ее дикарям?