— Ты так лихо меня к себе уговариваешь, что я аж почувствовал, как мне на голову камень падает. Ты лучше не говори лишнее, а то я как испугаюсь, а с испуга и зарежу тебя, такого хитрого. И я так думаю, что мне кое-кто, — я наклонился ниже и, заглянув ему в глаза, подмигнул купцу, — так благодарен будет.
Помолчавший мгновение купец вдруг фыркнул и, захохотав, хлопнул меня по плечу.
— Ты умный. Это хорошо. Тогда давай говорить как умные.
— Начинай.
— Хорошо. Ты воин. Ты много взял, но это надо еще и удержать. У тебя, я так думаю, две, может, три сотни орков, что могут держать оружие. Это не считая тучи щенков. Всех надо кормить. Скоро придут люди. Тебе или учить орков драться или попробовать взять с земли, леса и болота как можно больше. Все, что вы взяли, вы быстро проедите. Если победите — сдохнете с голода, если проиграете, то тоже сдохнете с голода. Я пока все правильно говорю.
— Пока да, говори дальше.
— Ты мне нравишься, Ходок, я хочу тебе помочь.
— Это хорошо, но вот просто так, ни за что, взять и помочь? Не верю.
— Это правильно, что не веришь. Я глава своей Семьи, не Старшей, но уважаемой. С щенка я хожу караванами по реке и Болоту. И без моей семьи Бооргузу будет трудно. Нас не любят, но терпят. Потому меня слушают. Я приду в Бооргуз и скажу, что у Диких появился Вождь, молодой и глупый, — купец внимательно посмотрел мне в лицо, не дождавшись реакции на свои слова, довольно покивал головой, — хочется ему Орду большую. Очень. И готов он у нас забрать всех лишних орков, сколько есть. Работать на угодья. И платить за них ивой. А я постараюсь, чтобы эти орки были не совсем лишние. Молодые — да. Но работать могущие. Снимут они с твоих угодий урожай. У нас лишние рты уйдут. А ты учишь воинов. Все довольны.
— Сколько?
Купец довольно потер лапы.
— Четыре сотни. Рабочих гоблинов. Тощих, но работать они могут. Клянусь Темным. Под весь сбор ивы. Они ее и соберут.
— И что ты хочешь получить для себя?
— Сейчас ничего. Ты живым останься. А отобьешься, поговорим.
— Странно, а если меня убьют.
— Значит, убьют. И тогда ты мне ничего не должен. Совсем.
— И все.
— Почти. С тебя клятва.
— Какая.
— Крови.
Купец захрипел, пытаясь оторвать от своего горла мою руку. Медленно подтянув его к себе, я вгляделся в его глаза. Он пытался ослабить мою хватку, но даже и не собирался хвататься за свой нож, и не выглядел испуганным.
Отпустив его, я опять сел поудобнее и стал ждать. Прокашлявшись и проплевавшись, купец уважительно покивал мне и продолжил.
— Сильный, но умный, хорошо. Клятва Крови в том, что ты меня выслушаешь и, если это тебе понравиться, то и поможешь. Хорошо?
— Мало.
Он покрутил головой.
— Что ты хочешь?
— Не знаю, предлагай. А я пока тебе тоже расскажу. Иву вы получите. Но один раз. Но не весь сбор, а по весу, сколько, будем говорить отдельно. Если я не удержу угодья, то вам все равно не жить. Без Диких вы продержитесь еще пару лет и вымрете. Люди сюда лезут жить. И будут дальше лезть. У них свара. Степь их давит и гонит сюда. Война идет к ним. И если я не выстою, вам тоже не жить.
Я рассказал ему почти все, немного приукрасив, но не усердствуя, а то если подумает, что у нас нет шансов, то и спишет. Выслушав меня, купец надолго задумался. Что-то надумав, тряхнул головой.
— Ты готов драться, это хорошо. Я привезу тебе пять, пять сотен рабочих гоблинов, насовсем. Под урожай ивы.
— Дорогу ты кормишь их сам, это раз. И как я сказал не сбор, а вес.
Хмыкнув, он покрутил головой и согласился.
— Да, согласен. И еще, я смогу убедить Совет, послать тебе помощь. Воинами.
Теперь уже я удивленно хмыкнул.
— Бооргуз отправит нам в помощь свою Стражу Ворот?
Купец, засмеявшись, хлопнул рукой по циновке.
— Как бы ты мне не нравился, такое я сделать не смогу. Если я такое предложу, меня на совете зарежут. Старшие Семьи отправят свою Стражу? Нет, это они не сделают. А вот найм вольных отрядов — это можно. Сотню, может больше. За наш счет.
— И зачем мне наемники?
— А пусти их вперед, пусть хоть стрелы на себя примут. Меньше платить, да и спокойнее на Болоте будет.
— Я буду думать, Купец. А пока давай грузить орков.
— Думай, Ходок, думай. Это очень полезное занятие.
Вот только думать у меня времени не оказалось. Уже знакомое ощущение, за спиной, у входа в шалаш, что-то упало, обернувшись, я увидел лежащую на полу служанку, выгибающуюся от боли. За стенами шалаша разноголосо завыли и застонали на множество голосов. Обернувшись к Купцу, столкнулся с его прищуренным взглядом. Стоя на ногах, он наклонился в мою сторону и сунул свои руки себе за спину.
— Твое?
— Нет, шаманка уруков. А тебя почему не взяло?