Орел улетел

– Ну что там еще, Джек? Я по уши завален работой. А в три часа совещание в штабе верховного главнокомандующего союзных войск. Проводит сам генерал Эйзенхауэр.

– Я снова о Штайнере, сэр. Итак, мы перевезли его в монастырь. Что дальше?

– Лайам Девлин, если они выбрали Девлина, вряд ли спрыгнет на парашюте во двор монастыря прямо завтра, Джек. Ну а если и спрыгнет, ничего страшного. Штайнера тщательно охраняют. Можно, конечно, устроить, чтобы один из охранников спал с ним в одной постели, – но, согласись, это глупо.

– Значит, остается только ждать, сэр?

– Да, ждать. Если они решили действовать, то подготовка операции займет несколько недель. Но это не важно. Ведь у нас есть Варгас. О любых шагах со стороны немцев мы будем узнавать сразу же.

– Да, конечно, сэр.

Когда Картер открыл дверь, Манроу добавил:

– У нас много времени, Джек. И у Штайнера тоже.

* * *

Вечером Штайнер в сопровождении лейтенанта Бенсона и капрала военной полиции отправился в часовню. Там было холодно, сыро и мрачно. Помещение освещалось только свечами у алтаря и единственной лампой, которая излучала красноватый свет. Это напомнило Штайнеру о его детстве, и он инстинктивно окунул пальцы в сосуд со святой водой, а затем в ожидании своей очереди на исповедь сел на скамью рядом с двумя монахинями. Дверь исповедальни отворилась, и появилась мать-настоятельница. Она улыбнулась Штайнеру и направилась к выходу. В кабинку прошла одна из монахинь. Спустя некоторое время она вышла, уступив место второй монахине.

Затем подошла очередь Штайнера. Он вошел в неосвещенную кабинку и сел. Темнота действовала на него успокаивающе. Он помолчал немного в нерешительности, воспоминания детства снова ожили в нем, и, не задумываясь, Штайнер произнес:

– Благословите меня, святой отец.

Штайнер не сомневался, что отец Мартин узнал его.

– Да благословит тебя Господь и да поможет тебе снять бремя с души твоей, – сказал священник.

– К черту, святой отец, – взорвался Штайнер. – Я не знаю, зачем я пришел сюда. Наверное, мне просто захотелось выбраться из той комнаты.

– Я уверен, Господь простит тебя за это, сын мой.

Штайнеру безумно захотелось рассмеяться.

– Ты хочешь что-нибудь сказать мне? – спросил старик. – Можешь говорить о чем угодно.

И неожиданно Штайнер услышал свой голос:

– Да, о моем отце. Они жестоко убили моего отца. Повесили его на крюке, как кусок мяса.

– Кто это сделал, сын мой?

– Гестаповцы, будь они прокляты. – Штайнер не мог дышать, в горле пересохло, глаза жгло. – Я чувствую только ненависть и желание отомстить. Я жажду мести. Скажите, святой отец, какая польза от того, что я вам это рассказал? Разве не виновен я в этом тяжком грехе?

Отец Мартин тихо произнес:

– Да простит тебя Бог, и я, от Его имени, прощаю тебе твои грехи во имя Отца и Сына и Святого Духа.

– Но вы же не понимаете, святой отец, – сказал Курт Штайнер. – Я больше не могу молиться.

– Это ничего, сын мой, – ответил отец Мартин. – Я буду молиться за тебя.

Глава 7

Перелет из Берлина на мыс Кап де ля Аг занял чуть больше трех часов. Аза выбрал маршрут через оккупированные территории Голландии, Бельгии и Франции. Они подлетели к Шерне со стороны моря и приземлились на маленьком аэродроме, который казался абсолютно безлюдным. Здесь не было даже диспетчерской вышки, только газон взлетно-посадочной полосы, ветроуказатель, три ангара довоенной постройки и несколько бараков, которые, очевидно, соорудили уже немцы. Был еще полевой склад горючего.

Аза вызвал по радио аэродром:

– На связи «Сторк», прибывший из Гатоу.

– Аэродром Шерне, – ответил диспетчер. – Производите посадку. Ветер юго-восточный, три-четыре балла, постоянно усиливается.

– Надо же, как настоящий диспетчер, – сказал через плечо Аза. – Садимся.

Он четко посадил самолет и подрулил к ангарам, возле которых стояли в ожидании полдюжины военных в комбинезонах ВВС. Как только Шелленберг и Девлин вышли из самолета, из барака с радиомачтой появился сержант и подбежал к прибывшим. Увидев форму Шелленберга, он щелкнул каблуками.

– Здравия желаю, генерал.

– Представьтесь.

– Старший сержант авиации Лебер, генерал.

– Вы здесь главный?

– Да, генерал.

– Вот, прочтите, – Шелленберг вручил ему документ с распоряжением фюрера. – Вы и ваши люди переходите под мое командование. Мы выполняем задание, имеющее исключительно важное значение для рейха.

Лебер опять щелкнул каблуками и вернул документ Шелленбергу.

– Слушаюсь, генерал.

– Гауптштурмфюрер Вон будет выполнять очень опасный полет через пролив Ла-Манш. Об этом никто не должен знать. Самолет, на котором он полетит, не обычный. Вы сами в этом убедитесь, когда его сюда доставят.

– Какова наша задача, генерал?

– Вы узнаете позже. У вас надежная аппаратура радиосвязи?

– Да, генерал. Это лучшее из того, что есть в ВВС. Иногда самолеты, которые возвращаются через пролив, повреждены, и нам приходится заводить их на посадку по радио.

– Хорошо, – одобрительно кивнул Шелленберг. – Вы знаете замок Бель-Иль? Судя по карте, он находится в тридцати милях отсюда, в направлении Карентана.

– Извините, генерал, не знаю.