Читаем Орел и Дракон полностью

Прежде чем уйти, Рери ненадолго остановился над телом Ингви. Он так много думал об этом человеке, не зная, каков он. И вот они повидались, но знакомство это продолжалось считанные мгновения. Так и должно было быть. Это наилучшее из всех возможных развитие событий. Если бы им не удалось одолеть Ингви с первого удара – даже если при этом им бы повезло и сами они уцелели – то он был бы предупрежден об их существовании и намерениях, и новая встреча оказалась бы еще труднее. Но Золотой Дракон все же помог им, даже находясь на груди Ингви. Это сокровище из тех, что заклято на определенного владельца – или его кровных потомков – и не приносит истинной удачи тем, кто взял его преступным путем. Все эти годы Ингви сын Сигимара носил на груди свою смерть, и вот Золотой Дракон ожил и укусил его.

А войско Ингви конунга в своем лагере под стенами Сен-Кантена даже не знало, что уже осталось и без конунга, и без всех почти своих больших и малых вождей. Жизнь в лагере за земляным валом, с бревенчатым частоколом поверху, шла своим чередом: прохаживались дозорные, поутру развели костры, повесили котлы, стали варить кашу и рыбную похлебку. Мясо теперь стало редкостью: во всей ближайшей округе скот был уже съеден, дичь повыбита, а уцелевшую скотину бежавшие жители угнали подальше. Войско уже ощущало недостаток в припасах и роптало по причине затянувшейся осады. Кому хочешь надоест месяцами любоваться на каменные стены, за которыми всего полно – и еды, и вина, и сокровищ, и женщин, и будущих пленных. К тому же скота и хлеба с течением времени и в самом городе становилось все меньше и меньше. В войске шли разговоры, что горожане съедят все свои припасы, а тем временем подойдет король и отбросит викингов от города – вот они и останутся ни с чем, потеряв столько времени даром. Вожди пресекали эти разговоры, а Ингви конунг разыскивал особые приспособления, с помощью которых можно было с большим успехом осаждать каменные стены. У франков такие приспособления имелись с незапамятных времен, оставленные в наследство еще римлянами. Ходили слухи, что они есть в городах, но в небольших городках, захваченных Ингви, ничего такого не оказалось, и пленные франки клялись, что не умеют их сооружать. Пока же у викингов имелись только лестницы, с помощью которых они время от времени предпринимали попытки взобраться на стены, но до сих пор эти попытки не приносили успеха. В Сен-Кантене было достаточно людей, укрывшихся там от набега окрестных жителей, чтобы отбивать приступы. Юный граф Вермандуа, правда, еще в самом начале попал в плен, но оборону в его отсутствие возглавил сен-кантенский епископ Рейнульф. Знатного рода, упорный и твердый духом, он так хорошо справлялся с делом, воодушевляя горожан, внушая им веру в Божью помощь, а также лично показывая пример отваги, что город держался. На неоднократные вызовы сразиться в открытом поле, приходившие от Ингви, епископ с благоразумной твердостью отвечал отказом. Он отлично понимал, что без защиты каменных стен горожане и его собственный отряд станет легкой жертвой опытных, стойких и хорошо вооруженных норманнов.

Но припасы в городе неудержимо таяли – ведь людей надо было кормить. Викинги могли охотиться, ловить рыбу, искать пропитания в других местах, а Сен-Кантен мог рассчитывать только на себя. Через несколько месяцев осады епископ взял распределение припасов в свои руки. В городе находилось несколько монастырей, и благодаря их запасам можно было продержаться еще какое-то время. Но все же епископ отдавал себе отчет, что не сможет, подобно Спасителю, накормить всех страждущих несколькими хлебами, и, уповая на чудо, горячо молился о самом доступном из чудес – о скорейшем приходе короля с его войском.

И вот однажды, около полудня, у епископа Рейнульфа появились основания верить, что Господь внял его мольбам. Дозорные на стенах прислали весть, что в лагере норманнов наблюдается оживление и суета, скорее тревожная, чем радостная. Котлы над кострами были забыты, викинги бегали между шатрами и шалашами, собирались кучками, взволнованно обсуждали что-то, поглядывая на северную дорогу. Но звуков рога не было слышно. И норманнские вожди, многих из которых горожане неплохо знали в лицо, не показывались. Не было видно и самого короля Ингви – его всегда легко было отличить благодаря огромному варварскому украшению, с которым он никогда не расставался. Поговаривали, что это ожерелье ему отлили из захваченного во Франкии золота – чему же удивляться, если знать, сколько святых обителей, церквей и знатных домов было захвачено и разграблено язычниками.

Перейти на страницу:

Похожие книги