Все вопросы, которые у меня были до этой ночи, о семье, об Айджиинах, о том, искал ли меня кто-нибудь или надеялся, что когда-нибудь я найду дорогу назад… Все это превратилось в ничто, оставило лишь горький привкус на языке.
Я качаю головой: я опустошена, чувство потери разлетается по мне и кружится, как жужжащие насекомые, от которых я пытаюсь отмахнуться, но не могу убежать.
Все это время я искала путь домой и гадала, кто я, только для того, чтобы узнать, что я никогда не была важна. Меня просто выкинули на помойку. Кем бы ни были мои родители или мой народ – они просто отдали своего ребенка и решили, что моя ценность будет состоять в том, чтобы обеспечить выживание принцессы.
Я была никем – планом на случай непредвиденных обстоятельств. Меня воспитали для того, чтобы умереть ради какой-то цели – ведь она имела большее значение, чем я.
Пустота, которую я надеялся понять, затягивает в свои глубины то, что от меня осталось, – потому что заполнить ее больше нечем. У меня нет надежды, нет ни корней, ни родственников. Ничего.
В груди и горле все сжалось, и я пытаюсь дышать, борясь с болью и страданием. С мучительным горем от осознания того, как мало я значила и как сильно страдала из-за этого.
– Айджиин искали тебя, когда ты исчезла, – продолжает Нейт, вытирая со щек дорожки печали. – Но от тебя не осталось и следа, никаких признаков тебя – нигде. Фалин ожидала, что нам предъявят требование о выкупе, но его не последовало. Не было ни намека на то, кто и зачем тебя похитил. Полумесяцы думали, что ты погибла. Меня перевезли сюда. Деревню укрепили, разработали новые планы. И тогда мы поняли, чем были приступы на самом деле. Я умоляла их снова отправиться на твои поиски. Когда я поняла, что испытываю боль из-за тебя, я умоляла найти тебя и спасти.
Я перевожу пустой взгляд на Нейт, и в нем медленно проступает ярость.
– Спасти
– Чтобы спасти
Она качает головой, на ее лице написаны разочарование и досада.
– Я была глупа. Мне потребовалось время, чтобы увидеть, что творится на самом деле. Чтобы обратить внимание на детали, которых я не замечала. Они не хотели искать тебя, Осет. Ты была жива – им было плевать, страдаешь ты или нет. Важно было лишь то, что их запасной план все еще был в силе. Полумесяцы начали становиться агрессивнее в своих намерениях и действиях. Они уничтожили целый клан, который был верен им, потому что лорд Дэрал однажды усомнился в Фалин. Я не догадывалась об этом, пока мы с Лютином не подслушали разговор двоих стражников – они хвастались убийствами. Теперь мои глаза наконец-то открылись, и я пытаюсь понять, как сохранить то, что Фалин и Полумесяцы хотят уничтожить. Она держит Айджиинов за горло мертвой хваткой, и я пытаюсь снять удавку с их горла – но так, чтобы ни они, ни я не погибли.
– Значит, ты не планируешь войну? – спрашиваю я, наконец-то собрав все улики воедино.
– Они планируют, – признается она. – Я – нет.
– И как именно это…
Мой вопрос прерывает открывшаяся в комнату дверь. Я разворачиваюсь на месте, сердце тревожно колотится.
– Принцесса, ах ты проказница! – крепкий светловолосый мужчина явно обращается ко мне. – Тайим только что сказала, что ты ушла в город без меня. Ты ранила меня в самое сердце!
Мужчина показывает мне бутылку вина в одной руке и пару бокалов, зажатых в другой. Его ярко-зеленые глаза смотрят на меня с назиданием, но наглая улыбка, что этот взгляд сопровождает, портит весь эффект.
– Слышал, тебя застали в таверне с тремя потрясающе красивыми фейри. Расскажи мне все…
Вдруг на его лице мелькает замешательство, а взгляд устремляется мне за плечо.
– Какого х…
Его взгляд затапливает паника, и он роняет бутылку и бокалы. Хрусталь и стекло разбиваются и разлетаются по полу. Аромат вина разносится по комнате, а его трясущиеся, неловкие руки тянутся к мечу в ножнах у бедра. Он кричит «Луна, беги!», но его взгляд мечется между нами, словно он не может угадать, кто из нас – та самая Луна. Его перепуганные вскрики затихают до невнятного бормотания – я вскидываю руку с кинжалом, готовясь заставить его замолчать навсегда.
– Осет, Лютин, нет! – кричит Нейт. – Он не причинит тебе вреда, Осет. Я клянусь, пожалуйста, не надо!