Орден Скорпионов

– Мои губы были на ее губах, ее язык был у меня во рту, она терлась своей голой киской о мою кожу…

– Я знаю, как это происходит, ты, задница, – огрызается Курио, и я замечаю отблеск самодовольной, дразнящей ухмылки на лице Риалла. Но он тут же вспоминает, что произошло после поцелуя, и вновь мрачнеет. – Я о том, что утром она нас ненавидела, а ночью уже решила трахнуть тебя языком… Как это случилось?

– Да какая разница, – отмахивается Риалл и театрально откидывается назад, упираясь головой в диванные подушки. – Я оказался рядом, она нуждалась во мне и хотела меня. Она была готова, а потом передумала. Мы вновь говорили о той херне, о которой она твердит с того момента, как проснулась вчера утром. А потом она так на меня посмотрела, что у меня все кишки перевернулись, и напомнила, как мы, черт дери, оставили ее в этом бесполезном херовом Приюте! – В голосе Риалла – боль, он закрывает лицо руками, как будто это спасет его от боли и воспоминаний. – Осет никогда не сможет забыть этого.

Тугая лента беспокойства, стягивавшая мою душу, ослабевает, я опускаюсь в кресло и со вздохом провожу рукой по лицу.

– Какого хрена ты улыбаешься? – рычит Риалл на Курио, я оглядываюсь и вижу его ухмылку.

Курио качает головой и падает на другую сторону дивана – он называет его кроватью с тех пор, как Осет заняла его комнату. Мебель, которую мы заказали для пустующих гостевых комнат на первом этаже, задерживается, и я не знаю, благословение это или проклятие.

– Только ты можешь думать, что все безнадежно, полностью игнорируя тот факт, что она перешла от попытки сбежать к тому, чтобы практически оседлать твой член всего за сутки, – замечает Курио, и его улыбка становится еще шире. – Я бы назвал это прогрессом, а не провалом.

– Ты не видел, как она посмотрела на меня перед тем, как уйти. Нет тут никакого, сука, прогресса. Ее взгляд резанул… глубоко, – возражает Риалл.

– Она через многое прошла, Риалл, и мы знаем, что нам всем нужно набраться терпения, – напоминаю я ему, но он качает головой.

– Мы облажались, – вздыхает он, опускает руки на колени и продолжает смотреть в потолок.

– Она была слишком юна; мы ничего не могли сделать тогда, – вновь напоминаю я ему. – Мы были там и ушли – но судьба привела нас обратно к ней. Возможно, сейчас она не понимает настоящих причин, почему она здесь, но она все равно здесь. Дай ей время.

– А если она так и не поймет этих причин?

– Тогда мы будем служить той цели, ради которой мы и существуем в ее жизни, и надеяться, что когда-нибудь она вновь к нам вернется. – Я стараюсь говорить спокойно и притворяюсь, что эти слова не ощущаются во рту, как лезвие бритвы.

– К черту, Тарек, я ее не отпущу, – возражает Курио.

Потрясенный, я смотрю на него. Я ожидал чего-то подобного от Риалла – из нас троих он всегда был самым импульсивным. Но от Курио – нет.

– Отпустишь, если она этого захочет, – поправляю я его, встаю и принимаюсь расхаживать туда-сюда перед камином.

Мне так хочется двигаться, чтобы переварить все сильные эмоции, внезапно наполняющие комнату, что аж ноги ноют. Вместе со слюной я сглатываю панику и ищу способы решить все возникшие в моей жизни проблемы.

– Я не собираюсь напоминать вам, что мы знали: будет нелегко. Мы привезли ее сюда, но никто не обещал, что она тут же захочет стать одной из нас.

Мы все это понимали. И что теперь? Хотите связать ее и силой заставить принять нас?

Риалл открывает рот, чтобы возразить, но я бросаю на него короткий взгляд и поднимаю ладонь. Он мудро решает закрыть рот.

– Ее похитили, бросили на произвол судьбы, над ней издевались, и теперь вы ожидаете, что она вот так просто доверится нам, упадет на спину и раздвинет ноги для вас? Что в Осет заставляет вас думать, что это реально? Да она скорее перегрызет вам горло и яйца вдобавок отрежет, – предупреждающе говорю я, стараясь не думать о том, как ее дикая натура меня интригует.

Курио фыркает, очевидно, представив описанную мной картину, и качает головой.

– Да, это точно не про нашу девочку, – соглашается он, немного расслабляясь на кресле.

– Я знаю, это трудно. Когда дело доходит до того, чтобы получить желаемое, нам всем не хватает терпения. Но вам обоим нужно меньше слушать свои члены и подумать о том, что она должна увидеть в нас, чтобы наконец попытаться пережить то, что с ней произошло, – тот кошмар, в который мы толкнули ее нечаянно.

Братья опускают головы, как будто чувство стыда внезапно стало для обоих невыносимым. Я же стараюсь игнорировать собственную вину и защититься от бесполезных переживаний. Что сделано, то сделано.

Мы не знали, что творил Тиллео и как сильно Приют стал отличаться от задуманного нами учреждения. Мы не представляли, кем была та девушка, прикованная к полу в кабинете Дорсина, кем она станет и что будет значить для нас. Да и как мы могли знать? Она не была той, кого мы знаем теперь, – а ведь именно новая Осет стала одной из нас. Я в равной степени ненавижу и уважаю то, через что она прошла, но не могу избавиться от ощущения, что в каком-то смысле все должно было случиться именно так, как случилось.