Орден неудачников

Единоутробных не было; прочих, столь же многочисленных, что и братьев, он почти не знал. Он сказал: «Нет».

— А девушек уж точно не было! Что ты смыслишь в пудре?

— Уж как-нибудь разберусь, что покупают городские барышни. Я наблюдательный. И ты не будешь меня позорить в театре в таком виде.

Идти и впрямь было пару шагов. Чайная оказалась чудным строеньицем — в два этажа, но таких крошечных, что весь домик походил на голубятню. У наложницы Чжоу птичник для её любимых глупых попугаев и то был побольше. Но после других придорожных чайных, где всего убранства было — два грубо сколоченных стола под единственным убогим навесом от дождя, эта, светленькая и с резной крышей, выглядела нарядно.

Может, они даже сдавали комнаты на втором этаже, хотя Чжан Вэйдэ и сам не рискнул бы подняться по хрупкой птичьей лесенке, не говоря уж о том, чтобы вообразить на ней Сун Юньхао.

Неизменные уличные столы были и здесь, но чистые и совсем новые на вид. Полотнище с иероглифом «чай» плескалось на ветру, удивительно жизнерадостное на фоне серого неба. Распряжённая Ветка Кизила тихонько дремала у коновязи.

Невысокая женщина, чистенько и пёстро одетая, вынесла им чайник и блюдо с закусками: полосатый бисквит «тигриная шкура», пирожные из красной фасоли.

Биси хихикнула:

— Самое вкусное мы уже съели, но я заказала тебе добавку.

— Что-то мне заранее страшно. Чем обязан?

— Откормлю тебя и сама съем. Но прежде сходим в оперу.

Чжан Вэйдэ запихал в рот пирожное. Вкусное, но с выпечкой Ло Мэнсюэ не сравнится.

— А где сестрица Ло?

Биси закатила глаза:

— Отошла по делам.

За дальним столиком сидела молодая пара. Чжан Вэйдэ поглядел на них украдкой: женщина прятала лицо под свисавшей со шляпы широкой вуалью, у молодого мужчины, одетого в насквозь пропылённый халат учёного, глаза были обведены тёмными кругами, как от бессонницы или ещё каких невзгод.

— Любовнички повздорили, — предположила Биси шёпотом и тут же подпрыгнула и замахала рукой: — Давайте сюда!

Сун Юньхао, уже без удочки, и Тянь Жэнь шли не торопясь. Понять, поговорили ли они, было невозможно. Тянь Жэнь вздыхал печально, но он так делал почти всегда.

Чжан Вэйдэ, отряхнув с ладони крошки, взялся за раскалённый чайник.

— Не пей, — сказал Тянь Жэнь непривычно резко.

Чжан Вэйдэ, уже успевший плеснуть чаю в чашку, замер и принюхался, но ничего странного в запахе не ощутил. Биси, судя по удивлённо раздутым ноздрям, — тоже.

Сун Юньхао потемнел лицом:

— Отрава?

Молодой учёный что-то услышал, привстал, но не успел даже раскрыть рот. Хозяйка чайной растерянно шагнула в сторону, и тут же лёгкая тень мелькнула у неё за спиной. Тонкая, сильная рука обвилась вокруг шеи — что-то громко хрустнуло.

Чжан Вэйдэ наконец уронил чайник.

— Ты! — крикнул Сун Юньхао, но Биси, снова из тени превратившаяся в живую девушку, только пожала плечами. Ткнула туфлей лежавший у её ног труп со свёрнутой шеей.

— А что ещё с ней прикажешь делать, братец?

Женщина в шляпе пискнула: «Разбойники», но не решилась даже пошевелиться. Биси сказала:

— Хуже.

Труп в полосатом переднике стремительно чернел. Что-то вытекало из его ноздрей, похожее на тонкую струйку тёмного песка. К первой струйке прибавилась вторая, третья, хлынуло из всех семи отверстий, и только теперь Чжан Вэйдэ почувствовал близость тёмной ци.

Никогда прежде не случалось, чтобы он так поздно распознавал её. Он ощутил себя невероятно беспомощным, как та парочка, замершая от ужаса. Но ведь и Биси ничего не замечала до последнего, и остальные.

Пригоршня чёрного песка взлетела в воздух, но тут же разбилась о сверкающий клинок Гунпин.

— Чай был отравлен тёмной ци, — сказал Тянь Жэнь. — Но так сразу и не заметишь. Меня только запах удивил, и то потому, что я привык различать запахи.

Привычным жестом положив руку на плечо Чжан Вэйдэ, Сун Юньхао отпихнул его себе за спину, сказал:

— Эта несчастная — просто ходячий мертвец. Нужен другой сильный дух, чтобы создать такую маскировку.

— Дед говорил про утопленников. — Отчего-то губы плохо слушались Чжан Вэйдэ. — Они ведь посылают тех, кого убили, находить для них новые жертвы. Может, это просто…

— Указчик? — проговорил Сун Юньхао медленно. — Вот дерьмо. Их легко убить, а распознать трудно, пока не прикончишь хозяина.

— Какие указчики? — забормотал учёный. — Какие жертвы? Безумие какое-то!.. Синью, пойдём…

Его спутница вскочила и отшатнулась, прежде чем он успел поймать её руку.

Чжан Вэйдэ прошептал растерянно:

— Я съел одну штуку... с этого блюда.

— Не бойся, отравлен только чай, я проверил. — Тянь Жэнь показал разломленный бисквит в ладони. — Но… где барышня Ло?

— Спустилась к мосткам постирать, — сказала Биси.

— К реке? — Тянь Жэнь вздрогнул и бросился вниз.

Биси крикнула ему в спину: — Мы не пили чай, только моё вино! У меня ещё запас остался! — но он не слушал.

— Я так и знала! — взвизгнула женщина в шляпе, вернее, уже без шляпы: отчаянно размахивая руками, она сбила её с головы. Лицо у неё оказалось миловидным, но совершенно белым. — Ты нарочно меня заманил сюда!

Она подлетела к Сун Юньхао. Не решаясь подойти совсем близко, замерла, дыша громко, по-звериному.