Орден-I

Колесо причинило старику боль. Колесо показало ему теплоту и лишило её. Старик снова хотел оказаться в долине, что была его домом. В долине, где была Лилуай. А если это невозможно, старик хотел, чтобы не было ничего.

Он не звал хозяев Колеса. Он знал, что они слепы и глухи к его молитвам. Он знал, что он лишь корм для них. Но теперь, глядя на то, что было в теле Дэвана, он испытывал «надежду».

Светлячки слетались на него, словно на раскалённую спираль лампочки, ослеплённые светом, они хотели стать его частью, не зная, что могут сгореть. Так светлячки пытались стать сильнее. Сильнее, чем Колесо. Их желания схожи, их траектории пересекаются, ему нужно их тепло, им — его. Все они хотят уйти отсюда и оказаться в своёй долине.

Так же как и он, они заперты в тюрьме и страдают. И он чувствует к ним то, что они называют «состраданием». Он может вывести их отсюда. Если сам найдёт выход.

— Сколько раз ты рождался тут? — спросило тело Дэвана, пытаясь разобраться в потоке видений и чувств.

— Я не знаю, — тихо ответил старик.

— Сколько раз… ты умер тут?..

— Я не знаю.

— Много… как жёстоко… столько боли… так холодно… Тот, кто сделал нас… Тебя, меня, их… зачем он поступил так?.. почему оставил нас в темноте?

— Я не знаю. Я лишь слышал твой голос издалека. Ты показал мне большее, чем мир духов.

— Это неправильно… Колесо крутится… его нужно остановить… я остановлю колесо… хватит.

Тело Дэвана перестало дрожать и поднялось с колен. Всё, что было внутри него, наконец, соединилось.

— Дитя, — оно подошло к старику и положило руку ему на сердце. — Прозри. Вспомни.

Старик упал навзничь, ударился головой, захрипел и закричал. Весь его путь пронёсся перед его глазами. Он был частью звезды, камнем, травинкой, деревом, мышью, забавным зверьком, человеком, медведем, снова человеком. Он распадался в пыль, усыхал, горел в пламени. Его рвали дикие звери, пытали и казнили люди, он голодал, на него охотились и бросали больного. Любимых он сжигал снова и снова, терял, предавал земле. Он брал свёрток из рук Лилуай, нёс его к маленькой могиле, закапывал и врал ей, что они справятся. Он делил своё тело со зверем. Его терзали и предавали. И сам он делал страшное. Снова и снова. Но… зачем?

— Я… остановил твое Колесо. Ты пойдёшь со мной. И здесь, и после того, как твоя оболочка разрушиться. Мы найдём новую долину.

Только сверхъестественное здоровье старика уберегло его от разрыва сердца в тот момент. Настас пришёл в сознание, его скрутило в рыданиях, он ещё долго барахтался в пыли и грязи.

— Теперь ты помнишь… кто ещё пойдёт со мной?.. — прохрипело тело Дэвана.

Полузвери, люди и демоны были охвачены ужасом. Никогда они ещё не были так близки к богу. Им хотелось убежать или упасть на колени. Они испытывали великий страх перед тем, что было за гранью. Пока первый из них, молодой юноша, рано оставшийся сиротой, не набрался смелости, и не сделал шаг вперёд. Тело Дэвана положило ему руку на сердце и остановило его Колесо…

***

— Я не понимаю… ты не хочешь, чтобы мы дрались за тебя? Враг у наших ворот. Он скоро придёт за нами. Мы знали это и готовились к войне. Готовились защищать тебя. Многие уже погибли… отдали свои жизни. За тебя.

Старик чувствовал смятение, впервые они разговаривали в равных условиях и на близких уровнях понимания, пускай этот уровень и был примитивным. Старик чувствовал разочарование от своих ошибок, неверного направления и своего бессилия перед непостижимым. Как же это было знакомо.

— Ты так и не понял… Сражения в этом Плане бессмысленны, ты лишь накормил Колесо. Вот зачем они предназначены. Настоящая война идёт за души, за свет внутри вас. Здесь её не выиграть. Да это и не нужно. Те, кто пойдут со мной… им больше не нужно будет сражаться и пожирать друг друга.

— Пойдут куда?

— Я ещё не знаю. За грань всего этого. Туда где нет законов. Где можно написать их заново. Где твой и мой Отец не имеет власти. Ты дал мне ориентир. Мы построим новый дом.

— И что для этого нужно?

— Время. Время, чтобы я понял, как найти выход.

— Мы дадим тебе время, старый друг. Но что делать с врагами?

— Они лишь пчёлы, что защищают мёд. Я чувствую, как они злятся от того, что я пришёл в их улей. Они думают, что я хочу забрать мёд. Мы будем отмахиваться от них, пока не найдём выход.

— Хорошо. Старый друг… если мы вместе покинем это проклятое место… Если мы пойдём искать новый дом. Мне нужно взять кое-кого с собой. Мою Лилуай. Неважно сколько миров мне придётся пройти, чтобы найти её, я лишь хочу чтобы мы снова были вместе. Ты поможешь мне?

— Я ищу её для тебя. И когда я найду её, я остановлю Колесо и для неё. И для всех кто захочет быть с нами.

— Спасибо… я… я не знаю, как благодарить тебя.

— Ты уже показал мне больше, чем я мог представить, старик. Мы не должны быть одни в темноте. Скажи мне, ты открыл моё имя?

Старик виновато опустил голову.

— Нет. История его не сохранила или никогда не знала. И имён родителей тоже.

— Хорошо. Это тело требует имени, без слов языка оно не может существовать, противиться. Там куда мы пойдём, имена будут уже не нужны.

Медитация XXI. Свет