Орден Ассасинов

Томас Стоуэлл, нейрохирург, умер несколько недель назад, вызвав перед этим что-то вроде скандала своими предположениями о личности Джека Потрошителя. На самом деле он не назвал имени подозреваемого, но он и не оставил больше никаких сомнений относительно этого. Его сын, очевидно, был настолько раздражен всей этой оглаской, что сжег все бумаги своего отца, относящиеся к этому делу. Так что, по-видимому, мы никогда не узнаем правды…

Но я знаю; на самом деле я, возможно, единственный человек в Англии кроме сына мистера Стоуэлла, который знает всю историю от начала до конца. Рассказывая ее, я нарушаю обещание, которое дал Стоуэллу десять лет назад; но я сильно подозреваю, что он бы захотел, чтобы я нарушил его.

В 1960 году я писал цикл статей для лондонской «Ивнинг Стандард» под названием «Мои поиски Джека Потрошителя». Я всегда интересовался этим случаем. Моя бабушка жила в лондонском Ист-Энде в то время (1888 год), и она рассказала мне об атмосфере всеобщей паники, которая следовала за каждым убийством. Когда мне было около десяти лет, я прочитал статью в «Tit Bits», в которой генерал Бут из Армии Спасения сказал, что подозревает своего секретаря в том, что он является Потрошителем. У секретаря (мужчины) были ужасные кровавые сны, и в однажды он рассказал об этом Буту. «Рыжая Нел будет следующей». Рыжая Нел (ее звали Эллис Макензи) была убита в ту же ночь, и секретарь пропал.

Когда в 1951 году я переехал в Лондон, я писал роман о садисте-убийце и решил использовать реальные места убийств Потрошителя. Каждую субботу я проводил целый день в читальном зале Британского Музея, изучая книги об этом деле и статьи в «Times» за 1888 год. Когда Музей в пять часов вечера закрывался, я кружил по Уайтчепелу и делал наброски тех мест, где произошли убийства (четыре из них выглядели в точности так же, как в дни Потрошителя). Я также разговаривал с несколькими пожилыми людьми, которые помнили убийства, включая человека, который рассказал мне, как доставлял газеты на Дорсет-стрит, 26, место последнего и самого кровавого из убийств. Но хотя я узнал множество сведений об этом случае, - все они вошли в мой роман «Ритуал в темноте», - я никогда не сталкивался с какой-нибудь убедительной теорией о личности Джека Потрошителя.

Книга вышла в 1960 году, и «Standard» заказала статьи. Я получил множество отзывов об этих статьях, но три из них чрезвычайно меня заинтересовали. Одно письмо пришло от леди, живущей в Аскоте. Письмо было без подписи, но по некоторым причинам я знал, что это была леди. Она писала, что Джек Потрошитель умер в психиатрической лечебнице ее отца рядом с Аскотом. Второе письмо пришло из Ирландии. В нем говорилось, что у художника Уолтера Сикерта была теория по поводу Потрошителя. Сразу после убийств Сикерт переехал в Уайтчепел для того, чтобы нарисовать серию картин о нем. Старая пара, которая сдавала ему комнату, сказала, что их предыдущий квартиросъемщик был молодым хирургом-ветеринаром, который очень странно себя вел. Утром после одного из убийств заметили, как он сжигал окровавленную одежду в камине. Старая пара начала убеждаться в том, что он был Джеком Потрошителем; но прежде чем они смогли собраться с мыслями, чтобы рассказать об этом полиции, у него случилось полное психическое расстройство, и семья перевезла его в Борнмут. Там он умер три месяца спустя.

Общим фактором, который, похоже, выясняется из столь большого количества подобных историй, является идея о том, что Потрошитель был молод и что у него случилось полное психическое расстройство после того последнего ужасающего убийства 8 ноября 1888 года, когда он расчленил тело, словно головоломку, выпиленную лобзиком.

Третье письмо было подписано «Т. Е. А. Стоуэлл». Автор объяснил, что был нейрохирургом и всегда интересовался вопросом Потрошителя. В письме было сказано, что после прочтения моих статей Стоуэлл был в значительной степени уверен в том, что мне известна личность Джека Потрошителя. Не хотел бы я встретиться с ним за ланчем и поговорить об этом?

Я ответил ему и написал, что у меня нет четкой идеи о личности Потрошителя, но я был бы польщен возможностью встретиться с ним за ланчем.