Орда

Мари испуганно пряталась за его спиной. Я осмотрелся по сторонам. Из шатра, заслонившись Азизой и целясь в меня из мушкета, вышел наш учитель французского языка Петруша Гринев, которого я так легкомысленно пощадил однажды. Из прибрежных кустов показались штыки карабинеров, они также целились в нас из своих ружей. Но командовал ими почему-то гусарский ротмистр, любитель изящных искусств, наш старый знакомый Иван Зурин.

– Спускайтесь и вы, ваше величество. Эта станция для вас – конечная, – фамильярным тоном обратился он к моему повелителю.

Царь застыл на месте, выставив одну ногу на борт ладьи.

А улыбающийся ротмистр подходил все Влиже и ближе к нашему судну, удерживая государя на мушке. Когда он поравнялся со мной, я с быстротой молнии пронзил живот Ивана кинжалом, успел перехватить его пистоль, пока сын оседал на песок, и направил оружие в голову ротмистра. Карабинеры не ожидали от меня такой прыти, а потом им стрелять Выло уже поздно, ибо я, прикрываясь их командиром и ощетинившись двумя пистолями, отступал к ладье.

Мари склонилась над умирающим Иваном и целовала его в губы. Царица пыталась поднять сына и подать его обратно казакам в ладью.

Казалось, мы уже выкрутились и вот-вот отчалим, оставив врагов с носом. Но я не учел отчаянности ротмистра.

– Что вы застыли, как истуканы. Огонь! – заорал он карабинерам.

Тотчас раздался залп. Тело Зурина обмякло и стало тянуть меня к земле. Упала в воду и царица, а истекающего кровью царевича успели подхватить цепкие казачьи руки. Государю удалось укрыться за бортом.

Я ответил выстрелами сразу из двух пистолей. Первая пуля угодила прямо в золотые кудри Мари, и она упала на любовника. Вторым выстрелом я хотел сразить Гринева, но Лзиза рванулась вперед и приняла своей грудью предназначавшуюся ему пулю.

Очухавшись, карабинеры затеяли беспорядочную пальбу. Но лишенные командирской наводки их залпы не достигали целей. Ладья уходила в речную даль. Я скинул тяжелый халат и нырнул глубоко, а когда вынырнул, то пули мне были уже не страшны. Они шлепались в воду на излете, не причиняя никакого вреда.

Если бы не воевода Асташев, у нас все прошло бы как по маслу. Всех бы полонили за раз – и царя, и наследника, и царицу, и воеводу. Но как он стрелял! Два выстрела – и два трупа. Спасибо Азизе. Если бы она не прикрыла меня собой, то был бы я уже на небесах. Никого, изверг, не пожалел. Ни жену, ни сына. Иван умер через несколько минут после Мари. Азиза сразу.

Хорошо, что карабинеры оказались не такими меткими, как воевода. Зурин был ранен в плечо и в бок. Но лекарь сказал, что он выживет. Из‑за ранения командира мы престали преследовать беглого правителя. Тело мертвой царицы было у нас на руках. Наследник, как меня уверяли карабинеры. Был тоже убит, а сам царь смертельно ранен.