Оракул выбирает королеву

– Я не буду больше оправдываться, – сказал Арман, – что сделано, то сделано. Но мне бы хотелось, чтобы вы ни в чем не нуждались. Это все, что я могу тебе предложить, учитывая, что на большее я не могу рассчитывать. Я полностью заслужил все, что ты обо мне думаешь. Но если примешь мое предложение, напиши.

…Когда за ним захлопнулась входная дверь, Леона медленно сползла спиной по стене и разрыдалась.

Что она думала о нем… Много чего, совершенно нелестного.

Но думать-то думала, а вот чувствовала… Леона чувствовала, что в тот момент, когда Арман вышел из ее маленькой квартирки, ей стало попросту нечем дышать. Словно он мог забрать ее дыхание и унести прочь. В попытках успокоиться она положила руку на округлившийся живот, погладила его.

– Ничего, маленький, у нас с тобой все будет хорошо. И ничего нам от него не нужно, правда же?

И снова покатились дни, сливаясь в месяцы. Теперь Леона выходила из дома по утрам, когда солнце взбиралось из Тени вверх, к королевскому ярусу, и гуляла по оживленным улицам Люция, потому что ребеночку нужно солнце. А он, ее малыш, уже начал тихонько толкаться ножками, и Леона с глупой улыбкой гладила округлившийся живот. В такие минуты она была совершенно счастлива. В прочие моменты счастья, к сожалению, становилось чуть меньше.

Настала пора признаться себе в том, что она так и не смогла вырвать из сердца человека, который ее использовал. Иначе разве не было бы ей все равно, когда Злата прочитала в газете объявление о королевской помолвке?

Не выдержав, Леона выхватила из рук подруги бумажные страницы. Вся главная полоса была посвящена этому событию, и с репродукции дагерротипа на Леону глядел мрачный Арман, а рядом стояла тоненькая девушка, совсем еще юная, курносенькая, изнывающая под тяжестью высокой прически.

Вид этой девчушки рядом с Арманом почему-то так ранил, что Леона скомкала газету и швырнула ее в урну.

– Ты чего? – удивилась Злата. – Эй, что такое?

– Н-ничего, – с трудом произнесла Леона. – Ненавижу. Сволочь.

– Кто? Король, что ли?

Кое-как сообразив, что говорить на эту тему больше нельзя, Леона только передернула плечами. Потом быстро вытерла защипавшие вдруг глаза и виновато посмотрела на подругу.

– Прости. Это все беременность… Так на ком он собрался жениться?

Злата, ворча, вытащила газету из урны, разгладила на столе.

– Вот, смотри. Племянница первого советника, благородная льесса Эделина Сильен.

Леона стиснула зубы. О, какая же ты сволочь, Арман Линто! Если бы подвернулся под руку, своими руками бы придушила. А потом ей вдруг стало смешно. Кто бы мог подумать! Вот уже который месяц она безуспешно пытается его забыть, но все равно не получается. А когда приходит ночь, накатывают и воспоминания, и тогда она просто воет вполголоса, зажав зубами край наволочки. Кто бы знал, отчего так больно и почему эта боль не желает уходить?

Но ведь рано или поздно все пройдет.

Скоро у нее родится ребенок и будет уже не до странных и глупых мыслей.

А еще через неделю Злата показывала уже другую газету, в которой было сказано, что его величество со скандалом разорвал помолвку. Вроде бы его невесту видели с другим мужчиной, и это явилось поводом.

– Думаю, все было подстроено, – тоном знатока дворцовых интриг сообщила Злата. – Возможно, король не шибко-то и жениться хотел.

– А кто его мог заставить? – мрачно спросила Леона, пережевывая кусок бублика.

– Ну, мало ли… Сперва решил, что оно ему надо, а потом передумал. Он же король.

Леона откинулась на спинку стула. Удивляясь самой себе, она вдруг поняла, что ей даже как-то легче стало оттого, что Арман не женился на той девчонке.

«Ну и толку? – хмыкнула она. – Тебе-то что?»

И так ей сделалось горько, что Леона не выдержала и разревелась прямо над чашкой с кофе. Злата бросилась ее обнимать, успокаивая и заверяя, что все будет хорошо.

– Ну, прекрати, ты же ребенка расстраиваешь, – наконец привела она последний довод.

Леона шумно высморкалась в платок и сказала:

– Знаешь, я, наверное, глупо поступила, когда решила ничего отцу ребенка не говорить. Возможно, нам на самом деле имеет смысл поговорить. И мы бы решили, как быть дальше.

– Ну наконец-то, хоть одна здравая мысль тебя посетила за последние месяцы, – буркнула подруга. – Давай напиши ему. А то ишь, выискалась гордая! Сама ребенка растить собралась. Нет уж, кто его тебе сделал, пусть тоже примет участие.

«А ведь и правда», – подумала Леона и удивилась, что же такого произошло, что теперь она думает именно так, а не иначе.

Да, Арман был сволочью. Да, он обманул – но хотя бы нашел в себе крохи достоинства, чтобы не юлить, не сваливать вину на других и не лгать еще больше. Объяснил, как есть.

И почему-то теперь, после того как она узнала о расторгнутой помолвке, Леона вдруг запоздало сообразила, что у Армана и выбора-то особенно не было. Ну а то, что случилось внутри того проклятого механизма, – возможно, он и в самом деле не подозревал, что все произойдет именно так. Арман обещал, что она потом будет жить, и это свое обещание сдержал.