Оракул и его тень

Как только она ушла и Амос закрыл дверь, чародей тихо начал посмеиваться. А его тень, сильно шевелящаяся, начала приобретать вид смеющейся гиены. Амос смотрел на красного мальчика, который от стыда закрывал лицо руками.

— Это было очень неловко, — начал смеяться Элим. — Еще и выглядишь так, словно только что из болота вылез. Почти как наш красавец колодезный! — Он в очередной раз взорвался смехом.

Амос продолжил улыбаться и, начав есть булочку, пошел в свою лабораторию.

— Отстань! Подумаешь, какая-то девчонка увидела меня испачканным! — Он резко схватил тряпку и начал натирать столешницу.

Его щеки были ярко-красными.

— Так и сказал?! — послышался голос морского черта из колодца и смех, смешанный с хрюканьем.

— Ага, и покраснел как помидор! — еще громче смеялся Элим.

Михей обиженно выглянул в окно и увидел, как Элим рассказывает все в подробностях, даже тех, которых там не было! Морской черт хрюкал и плевался водой от смеха, а детеныши коргорушей, которые стали постоянными обитателями сада, весело шикали и прыгали на месте.

Он все сильнее краснел, а его глаза блуждали по комнате с совершенной растерянностью от незнания, куда спрятаться. Михей зашел в лабораторию к Амосу. Он начал протирать шкафы там, с таким упорством, что те начали жалобно скрипеть.

— Я слышу твое раздражение даже в том, как ты трешь мой шкаф. Он достаточно старый, пожалей его. — Учитель все еще не поворачивался и продолжал свои эксперименты.

— Он всем ходит и рассказывает! — выпалил ребенок.

Амос протянул руку.

— Дай порошок из когтя гляка. — Михей подал и с новым возмущением продолжил натирать уже склянки.

— Я не понимаю! Он же все врет! Я не был похож на помидор! — Амос на секунду повернулся на мальчика и, вздохнув, снова отвернулся.

— Элим всегда был таким. Когда я был в твоем возрасте, он постоянно дразнил меня. — Михей удивленно посмотрел на учителя.

— Это из-за…? — Михей указал на левую часть своего лица.

— Что? А, ты о шраме. Нет, это одна из немногих вещей, которые он никогда не затрагивает, — усмехнулся чародей.

— Я раньше вас боялся из-за этого шрама…

— Как глупо бояться человека из-за внешнего шрама. Бояться нужно шрамов, которых не видно. — Он повернулся к Михею. — Я имею в виду те самые шрамы, которые остаются от обидных слов, предательства или страха. Все это ранит душу человека так сильно, что остаются глубокие шрамы. Такие шрамы медленно уродуют душу. Однажды их становится так много, что за ними перестает виднеться сам человек. Так что мой тебе совет, подумай дважды, прежде чем ранить кого-то, готов ли ты стать причастным к созданию чудовища.

— Я стараюсь не обижать людей… — смущенно произнес Михей.

Амос пристально посмотрел в глаза мальчика.

— Это правильно, но так же важно не позволять ранить себя. — Он снова повернулся к своему столу с зельями. — Если кто-то, как Элим, пытается задеть тебя, не позволяй этому пробиться. Никогда не становись монстром…

Оставшееся время мальчик задумчиво перебирал дом.

Следующий день был очень солнечным. Амос проснулся еще до первого лучика солнца. Налил себе настойку из ромашки и вышел на крыльцо. Он смотрел вдаль. Все ради лишь одного короткого мгновения.

Колокольчик у входа слабо качался, позвякивая. Шуршание поднимающихся от ветра листьев успокаивало нервы. Легкий ветерок играл с его черными волосами и приятно охлаждал кожу.

На горизонте появился первый лучик солнца. Он был таким маленьким, но невероятно теплым. Это мгновение, когда столь крошечный лучик рассеивает тьму и холод, согревало его сердце. То, как он становился больше, заполняя собой все вокруг, так по-детски радовало его уже очень много лет.

Михей спустился вниз. Уже подходило время тренировки. Он долго не мог найти учителя в доме. И нашел его только на крыльце, когда собирался пойти поискать его в саду. Чародей лежал на солнце, а недалеко от крыльца играли детеныши коргорушей. Малыши гонялись друг за другом и игриво кусались.

— Мастер Амос, мы начнем тренировки? — Михей все еще продолжал следить взглядом за коргорушами.

— Сегодня у нас особая тренировка. Ложись. — Он постучал по месту рядом. — Закрывай глаза и отдыхай.

Мальчик удивленно посмотрел на учителя. Сначала он даже не поверил, но, убедившись в его серьезности, лег.

— Чувствуешь?

— Что я должен чувствовать? — Мальчик слегка напрягся.

— Тепло. Простое тепло от солнца. Это один из самых великих даров Предвечной. В стране Кисари считают, что солнце — это часть ее души. И что когда солнце освещает мир, это Предвечная приглядывает за нами.

— А это правда? — мальчик повернул голову в его сторону.

— Кто знает, это лишь догадки людей. Правду могли поведать только корваксы. Поэтому у каждого правда своя. Когда я был в Кисари, то…

— Мастер, ты был в стране Кисари? Какая она?! — Он привстал от возбуждения.

— Она совершенно не похожа на Риц. Там не бывает снега… — Амоса снова прервал ребенок.

Чародей вздохнул.

— Как такое возможно?!

— Там слишком жарко. В основном равнины, горы и песок… — Он посмотрел на мальчика.

Тот слегка растерянно посмотрел вокруг, а потом на учителя.