Опустошённый (You are Empty) (СИ)

Миновав разбитый автомат газированной воды, я увидел, что улица уходит вправо. Держа наготове ППШ, я прошёл вперёд и увидел на первом же здании некогда светящуюся вывеску «КИНОТЕАТР БОЛЬШЕВИК».

Здание кинотеатра без светящихся витрин и оживлённой толпы перед главным входом выглядело угрюмым и неприветливым местом. Оглядевшись и убедившись, что поблизости нет никаких существ, кто бросится на меня из-за спины, едва я только войду, я поднялся по ступенькам и тронул тяжёлую дверь кинотеатра.

10. Кинотеатр

В вестибюле было очень темно, но просторно. Справа мерцал тусклый свет: в каморке справа горел свет. Поправив ремень автомата, я решил проверить. Аккуратно пройдя к двери, я рывком распахнул её.В крошечной комнатушке передо мной стоял деревянный стол, на котором опрокинулся мёртвый сторож. Для верности я подошёл к нему и пару раз сильно ткнул стволом автомата в бок. Порядок, мертвец.

Сбросив старика со стула, я осмотрел стол. На краю стола стояла керосиновая лампа, которая и привлекла мне. В её свете, я различил неровный почерк, написанный на старой афише.

«Уже какой раз пытаюсь донести до начальства, что проводку в подвале пора менять. Вот пару раз сеанс сорвался из-за этого, а им хоть бы что! Ладно сеанс, а если пожар случится? И вот, опять надо спускаться в подвал, брать ключ у Семёна и лезть в эту морилку, заполненную крысами. Эх, надеюсь, Юрий Иванович уже читал моё предложение насчёт электрики».

Я понял, что мне нужно в подвал, чтобы восстановить электрику и посмотреть, таким образом, фильм. Я пошарил в ящике стола, чтобы найти ключ, но его там не было. Зато я нашёл электрический фонарь.

- Значит, мне нужно искать этого Семёна.

Включив фонарь и держа его в левой руке, я вернулся в вестибюль. Подрагивающее пятно света осветило колонны перед входом, перекинулось на стену, где висели афиши предстоящих фильмов:«Звезда», «Кубанские казаки», «Встреча на Эльбе». Переместившись левее, я осветил фигуру пожарника. Словно закрываясь от яркого луча, он отвернул голову, но, подняв свой топор, бросился на меня.

- Начинается…

Я бросился прочь от него, вбежал по ступенькам, перемахнул через стойку гардероба и затаился. Стрелять было опасно: солдаты снаружи могли услышать выстрелы. В дубовую стойку вонзился топор, и я отпрянул в ужасе. Пожарник резво перелез через стойку. Послышался какой-то тонкий звон, как будто мой оппонент выронил из кармана рубль. Я встретил его ударом приклада автомата. Сорвав с плеча ППШ, я молотил что есть силы, пока пожарник не перестал шевелиться.

- Отлично, он меня больше не потревожит.

Я вновь поразился их невероятной выносливости. Всё-таки это уже не люди: я вспомнил ужасные ранения у обитателей колхоза, момент, когда я насквозь проткнул штыком «трёхлинейки» красноармейца. Они все чрезвычайно живучи, и даже после серьёзных ранений пёрли на меня, как танки на Берлин. Казалось, ихничто не могло остановить.

- Ладно, потом это всё. Все подробности наверняка найдутся в фильме.

Я вновь перелез через стойку и осветил фонариком пол перед гардеробом. На грязном мраморе блеснул металл. Ключ!

- Так, похоже, с Семёном мы уже встретились. Теперь нужно найти вход в подвал.

Найдя лестницу, ведущую вниз, я спустился по ней и очутился перед дубовой ободранной дверью, украшенной новым алюминиевым замком. Осветив дверь, я с ужасом увидел, как её поверхность покрывают тонкие царапины, похожие на следы от ногтей.Кто-то пытался пробиться в подвал, притом недавно: следы были совсем свежие. Я вставил в замок ключ и, немного повозившись, открыл дверь.

- За дверью может быть что угодно, надо быть очень осторожным.

Дрожащий свет фонарика осветил узкие бетонные ступеньки, ведущие вниз. Внизу послышалось тихое шуршание: крысы. Я подтянул к себе поближе ППШ – мало ли что меня ждёт меня внизу. Ощупывая правой рукой стену, я стал спускаться вниз. Пахло сыростью и канализацией. Вот ноги оказались на ровной поверхности, и я осветил помещение. Небольшая комнатка с голыми стенами и узким коридором. Я ощутил, как сильно бьётся моё сердце. Я не был спокоен вот уже вторые сутки, так как не чувствовал себя в безопасности. Узкий коридор заставил меня вновь поволноваться. Нет укрытий, нет путей отхода, кроме как назад. Всё это угнетало меня.