Опустошенная

— Уже почти рассвет, так что я возвращаюсь в Дом. Кстати говоря, о вашей новообретенной свободе, удалось организовать встречу с Тейтом?

— В процессе. Я реализую наш политический капитал, но политики весьма жадные. Ковальчук заставила их нервничать. Скажу завтра.

— Буду признательна. Раз уж мы разговариваем, ты никогда не чувствовал рядом с Тейтом никакого странного запаха?

— У меня нет привычки обнюхивать политиков или осужденных.

— Я серьезно. Каждый раз, находясь возле него, я чувствую запах лимона и сахара. А недавно, когда закончился ливень, я почувствовала его снова, будто от дождя исходила магия. Будто Тейт каким-то образом имел к этому отношение.

— У нас тут прошел небольшой дождик, но я ничего не почувствовал. Я бы не слишком доверял запахам. Тейт за решеткой. Как бы он это сделал?

Вот так. Я знала, что что-то было, однако не стала зацикливаться.

— Ладно, удачи. Поласковее с нашим солдатом.

— Ну, он этого не особо заслуживает, — ответил Катчер, и повесил трубку.

Край неба стал ярко желтым. Убрав телефон, я оставила МакКетрика на автобусной остановке. Он выглядел, как тусовщик, который слегка перебрал.

Счастливчик.

Глава тринадцатая ЛУЧШЕЕ ПРОБУЖДЕНИЕ — ЭТО ЧАШКА КРОВИ В ПОСТЕЛЬ

По дороге домой я позвонила Келли и рассказала ей о МакКетрике. К тому времени как я добралась к Дому, солнце уже вызвало дискомфорт. Я бегом бросилась в Дом. Из-за изнеможенности, вызванной солнцем, я едва осознала, что протестующие затихли. Несомненно, благодаря двум десяткам камуфлированных бойцов Национальной Гвардии, которые стояли на равноудаленном расстоянии друг от друга вдоль забора.

Я сразу же направилась наверх, чтобы завалиться в кровать, однако остановилась на втором этаже, украдкой взглянув на лестницу, ведущую на третий этаж. Прежде чем во мне проснулся здравый смысл, я стала сонно подниматься по лестнице на третий этаж и на цыпочках последовала по коридору в крыло, где находился супружеский номер-люкс… и комнаты Этана.

Я немного постояла перед двойными дверьми в его апартаменты, прежде чем приложила ладонь к двери и прислонилась лбом к прохладному дереву.

Боже, я скучала по нему. Поцелуй Джонаха возможно и был восхитительным моментом забвения, но пробуждение было хуже, погрузив меня в мысли об Этане.

Неожиданно дверь приоткрылась.

Я выпрямилась, сердце бешено стучало в груди. Я не была в его комнате с той самой ночи, когда его убили. Некоторые из его личных вещей упаковали в коробки, но комнаты были закрыты. Фрэнк выбрал другую комнату, а Малик со своей женой остались в своей. Я категорически избегала апартаментов Этана, посчитав, что лучше не заходить туда вообще, чем бродить призраком по комнатам, лелея воспоминания.

Но сегодня, учитывая все эти молнии, королеву фэйри, поцелуй и пистолеты я нуждалась в забвении другого рода.

Толкнув дверь, я вошла внутрь.

С минуту я просто стояла в дверях, закрыв глаза и вдыхая знакомый запах. Насыщенный аромат одеколона сменился запахом чистящих средств и пыли, однако не исчез полностью, оставаясь слабым и свежим, будто шепот призрака.

Открыв глаза, я закрыла за собой дверь и осмотрелась. Изысканная обстановка, дорогая европейская мебель и отделка, больше присущая бутик-отелю, нежели комнате Мастера вампиров.

Я пересекла гостиную, направившись к следующим двойным дверям, которые вели в спальню Этана. Солнце уже висело над горизонтом. Зайдя внутрь, я вновь уловила его запах. Прежде чем я одумалась, куртка с сапогами уже оказались на полу, а я заползала в кровать. Из глаз катились слезы от знакомых ощущений постельного белья и его запаха.

Я подумала о тех моментах, когда мы занимались любовью. Как же их было мало, но, сколько от них удовольствия. О его дразнящей улыбке, когда он был доволен моими действиями или собой, пока он что-то делал со мной. Его ярко зеленых глазах, его совершенном рте, рельефном теле, как у мраморной статуи.

Окутанная его запахом, я улыбалась и наслаждалась воспоминаниями. Я уснула в его постели в темных комнатах.

Мы находились в казино, окруженные какофонией электронных звуков и вспышек света. Нас толкали улыбающиеся официантки, носящие подносы с низкими стаканами. Я сидела перед игровым автоматом с вращающимися дисками, который иногда замедлялся, чтобы показать выпавший ряд картинок. Кол. Дождевая капля. Костер.

Рядом стоял Этан, вращая золотую монетку между большим и указательным пальцами. При каждом вращении от монетки отражался свет, подобно золотой световой вспышке.

— Две стороны одной медали, — сказал он. — Орел и решка. Хорошее и плохое. Добро и зло, — он поднял взгляд на меня. — У всех есть выбор, не так ли?

— Выбор?

— Между храбростью и трусостью, — привел пример он. — Амбициями и благополучием.

— Наверно.

— А каков будет твой выбор, Мерит?

Я знала, что он подразумевал нечто важное, весомое, но не могла сказать, что именно.

— А между чем и чем я должна выбрать?