Опрометчивость

– Входите, мадемуазель. Жан-Люк ждет вас. Может, выпьете чашечку чая или бокал вина?

Парис изо всех сил старалась сдержать волнение, пока шла за женщиной по коридору в довольно обшарпанную мастерскую. Малыш улыбался ей беззубой улыбкой из-за материнского плеча, и она тоже улыбнулась ему, коснувшись его пухлой ручонки пальцем. Он был такой славный.

– Все готово, Парис. – Жан-Люк пожал ей руку и провел к длинному рабочему столу, тянущемуся вдоль стены. Шляпы лежали на небольших подставках и были похожи на клумбу ярких летних цветов в зимнем неуюте этой мрачноватой комнаты.

Жан-Люк сотворил маленькую элегантную шляпку-таблетку с вуалью, которую полагалось носить сдвинутой на один глаз, как в тридцатые годы, щегольскую испанскую шляпу, чтобы носить с костюмами, и широкополую соломенную шляпу, украшенную разноцветными лентами, к романтическим дневным платьям. Парис напрасно волновалась – они были превосходны.

– Даже более, чем превосходны, – заключила она, кидаясь ему на шею, – это просто восторг! Ты настоящий гений, Жан-Люк. Эти шляпы будут иметь такой успех, что на следующий год я не смогу уже пользоваться твоими услугами, – ты станешь мне не по карману.

Жан-Люк скромно улыбался: – Надеюсь, так и будет, но я очень рад, что ты довольна ими.

– Вы должны прийти на демонстрацию – все трое, – сказала она, включая сюда и малыша.

В комнату быстрым шагом вошел Диди, так же нелепо выглядевший здесь в своем элегантном костюме, как и все эти шикарные шляпы.

– Диди, посмотри, правда, чудо? – Парис примерила несколько шляп, чтобы он мог их оценить.

– Фантастика! Прекрасная работа, Жан-Люк. Я так и знал, что ты справишься. Они превосходны. Пошли, Парис, нам пора.

Они быстро спустились по лестнице, положили шляпы в коробках на заднее сиденье и поехали в другой салон за обувью, а затем за бижутерией и украшениями для волос.

К восьми часам они сидели рядышком в «мерседесе» Диди, усталые, но чрезвычайно довольные.

– У меня только одна претензия, – сказала, потягиваясь, Парис, – синие босоножки не очень подходят по цвету к тому платью, как хотелось бы. А так во всем остальном – все замечательно. Ты согласен, Диди?

– Да, слава Богу. – Для новичков в этом деле они действительно добились поразительно многого, подумал он. – Осталось только одно, – сказал он. – Надо выбрать зал для демонстрации. Поедем сейчас или после того, как что-нибудь выпьем?

Мысль о том, чтобы выпить, пришлась Парис по душе. Однако им предстояло еще принять очень ответственное решение.

– Мне бы хотелось, – сказала она медленно, – большой-пребольшой и очень холодный коктейль из шампанского. С вишенкой.

– Превосходно, – ответил Диди, трогаясь с места.

– После того, как мы посмотрим оба зала.

Он вздохнул: – Я так и думал, что ты это скажешь!

Парис пила утренний кофе и думала, правильное ли она приняла решение. Несомненно, «Арт Нуово» лежит несколько в стороне, но ведь теперь демонстрируют свои модели где угодно – на ипподроме или же в красочных шатрах в парках, а в этой гостинице вся обстановка как нельзя лучше подходила к ее моделям. Ее вещи несли в себе стиль великолепных голливудских мюзиклов тридцатых годов, мысленно она так и представляла Фреда Астора, танцующего на широкой, плавно изгибающейся книзу лестнице. Диди пытался спорить с ней, говоря, что ей нужно выступить в центре, там, где сосредоточены основные дома моделей, и кроме того, они все равно уставят весь зал цветами, так что не имеет значения, что это будет за помещение, и она почти уже было согласилась, но, в конце концов, они решили, что тот зал слишком велик для ее небольшой коллекции. А что, если придет только половина приглашенных? Модели просто потеряются там.

«В следующий раз, – подумала она, ставя чашку за столик и вылезая из кровати, – я сниму самый шикарный зал в «Рице» и устрою сначала прием, а демонстрацию проведу в самом роскошном салоне. Я постараюсь восстановить дух Шанель». А пока они могут позволить себе только это.

Взглянув в окно, она увидела, что опять идет дождь. Кончится ли наконец эта проклятая зима? О, Боже, уже половина восьмого! А ей нужно сделать еще так много до двенадцати часов, когда придет Финола. Все идет хорошо – и по плану. Так трудно предусмотреть буквально все, хотя Диди старался изо всех сил; честно говоря, они выполняли работу за пятерых. Но ей действительно нужен был человек, который занимался бы только аксессуарами, и еще один – чтобы следил за тематикой во время демонстрации: спортивная одежда, повседневная одежда, платья для коктейлей, вечерние туалеты. «Ну, ничего, – улыбнулась она, – на будущий год все сделаем по-другому. Я добьюсь большого успеха, буду жить в шикарной квартире; вставать в девять, пока мои ассистенты и их помощники будут заниматься всякой нудной работой. Возможно, я даже смогу поехать на свою виллу в Марракеш – для «творческого отдыха»… Приятно было помечтать, и она даже под душем продолжала грезить о будущей светлой жизни. Это было единственное светлое пятно за целый день.