Оправдание Острова

Сила телевизионного выступления заключалась не только в услышанном островитянами, но и в увиденном ими. Декларация была показана крупным планом и пребывала на экране столь долго, что ознакомиться с ней успели все, включая тех, чье чтение не было скорым. Скреплена была бумага собственноручными подписями намеревающихся сторон.

На следующий день по телевидению выступил Вальдемар. Вопреки всеобщим ожиданиям, телевизионные возможности он использовал с гораздо большей пользой, чем это сделал разоблачитель. На стороне последнего были бумага и сухие подробности соглашения, на стороне же Вальдемара горячие чувства.

Взволнован и даже потрясен, Вальдемар спросил у телезрителей, как они могли поверить какой-то бумаге, а не ему, Вальдемару, который никогда не обманывал соотечественников? По щеке его прокатилась слеза, и голос осекся. Появление бумаги он объяснил ловкостью рук разоблачителя, сказав, что этот прием хорошо известен любому фокуснику.

В доказательство своих слов Вальдемар взял копию Декларации о намерениях, смял ее, а когда расправил, лист оказался чист. Действия кандидата были столь убедительны, что соотечественники, знавшие как содержание бумаги, так и сомнительные поступки Вальдемара в прошлом, ему безоговорочно поверили.

Убедившись в том, что доказать и опровергнуть можно всё что угодно, Вальдемар был уже неостановим. Показывая свой фокус на каждом выступлении, все попытки вывести его на чистую воду он объяснял происками врагов прогресса.

По всему Острову были расклеены его портреты, доставлявшиеся грузовыми судами с Большой земли. На портретах кандидат представал разным. Порой с перекинутым через плечо пиджаком, что знаменовало его трудолюбие, порой без пиджака, с усталым мудрым лицом, отражавшим напряжение всех Вальдемаровых сил.

Этот труженик, однако, знал цену и веселью, о чем говорил портрет смеющегося Вальдемара с неправдоподобно белыми зубами. Было понятно, что этот человек, подобно простым островитянам, умел и отдыхать: это подтверждала фотография на карусели. С каждым новым причалившим кораблем избиратели узнавали всё больше подробностей о кандидате: Вальдемар в библиотеке, в театре, в гимнастическом зале.

Удивления достойно было то, что эти портреты создали нового Вальдемара – книгочея, ценителя свободных искусств и гимнаста. Великого печальника Островной земли, никогда не подписывавшего деклараций о намерениях и самих намерений не имевшего. Не присваивавшего денежных средств и беспечно катавшегося на карусели. Опекавшего униженных и оскорбленных, о чем указанные лица стали наперебой рассказывать островитянам, и никогда еще прежде не публиковалось столько интервью с нищими, сиротами и вдовами. И мало было тех, кто не желал бы проголосовать за такового мужа.

В день выборов к избирательным урнам пришло столько островитян, что время окончания голосования было отодвинуто на четыре часа. Голоса подсчитывались три дня и три ночи. Президентом страны был избран Вальдемар.

Глава двадцать первая

Вальдемар

В лето первое правления Президента Вальдемара на Острове стали появляться бензоколонки Континентальной нефтяной компании. Они возникали, подобно бесконечным платкам из Вальдемарова цилиндра, и жители Острова принимали это с воодушевлением. Яркие и многоцветные, бензоколонки выгодно отличались от прочих островных строений, поражавших единственно своей блеклостью.

Они охотно посещались островитянами, включая и тех, которые не владели автомобилями, поскольку продавался там не один лишь бензин, но и множество мелких красивых вещей, как то: зажигалки, чипсы, леденцы в жестяных коробках, средства после бритья, глянцевые журналы и жевательная резинка. В отличие от прежних бензоколонок, на новых пахло не бензином, но неведомыми моющими средствами и туалетной водой.

После таких посещений островитяне возвращались домой в приподнятом настроении, благоухающие и хрустящие чипсами. Ввиду дороговизны поименованных товаров иные пытались, нарезав тонко картошку, жарить ее на сковороде, однако чипсов при этом не получалось. Получались пригоревшие картофельные ломтики, которые трудно было отодрать от сковороды, а отодрав, так же трудно было есть.

К концу первого Вальдемарова года выяснилось, что все нефтеносные скважины Острова куплены Континентальной нефтяной компанией. Было объявлено, что эта компания сумеет извлечь из скважин бо́льшую пользу, чем островное государство. Обретя нового хозяина, нефтяные вышки кивали в подтверждение сказанного, умалчивая лишь о том, что польза эта ощущалась не на Острове, а на Большой земле.

Иные вспомнили в этой связи Декларацию о намерениях и при первом удобном случае спросили о ней Президента. Вальдемар же ответил, что намерений таковых не имелось, а нефтяная промышленность перешла к Континентальной компании непреднамеренно.

Парфений