Оплошка

– Но, игумен Феофил! – вмешался брат Антоний. – Вы слышали, что сказали демоны – благодарите дьявола! Наверное, по приказу дьявола у нас похитили раку, а его слуги – демоны, приехавшие на «КамАЗе», её вернули, после того, как дьявол вволю натешился над останками бедного Алексия!

Игумен отыскал глазами инока, сказал мягко:

– Брат Антоний, ты заблуждаешься… Я повторяю, демоны не водят машину и не стреляют из пистолета… И так далее всё, что я уже говорил… И заткнись! – вдруг рявкнул он. – Твои мысли от лукавого, зайдёшь ко мне в кабинет после, я популярно всё объясню!

Настоятель поджал губы и продолжил далее:

– Воля Господа не подлежит обсуждению! Я не сомневаюсь теперь, при более глубоком размышлении, что Иисус вразумил грабителей своим праведным гневом! То есть они вернули раку не из-за того, что раскаялись и им стало стыдно, а испугавшись гнева Господня! И это хорошо для них, возможно, они перестанут бандитствовать и начнут нравственную жизнь… Ибо, как написано: «Начало мудрости есть страх Господень»!..

Тут же в тишине прозвучал голос Трифона:

– Притча царя Соломона, сына Давида, номер один, стих семь!

– Замолчите вы всеее! – затрясся игумен. Он с яростью стукнул здоровым кулаком по крышке раки.

Монахи глубокомысленно воззрились сначала на ларец, потом на лицо Феофила.

Настоятель потряс рукой, посмотрел на раку, затем на иноков, немного смутился, потёр об рясу ушибленную кисть и произнёс смущённо:

– Итак, братия, откроем раку!

Игумен поднял крышку обоими руками. Взорам иноков предстала дохлая серая кошка. Все монахи, кроме двух, зажали носы.

– Чччч-то это?.. – пролепетал Феофил, теребя обеими руками крест.

– Дохлая кошка… – изрёк Трифон.

– А может, кот… – добавил Викентий.

Настоятель растерянно оглядел иноков, встретился взглядом с братом Антонием. Антоний пальцами обеих рук показывал рога на своей голове, а на его лице ясно читалось: «Я же говорил про демонов, а вы мне не верили!».

Игумен задрал подбородок к куполу храма, вперил взор в изображение Спасителя, простёр вверх руки:

– Господиии, а где же мощи преподобного Алексия!?..

39. Ситуация в морге

В помещении морга было тихо. Один из недавно привезенных трупов, накрытых белой простынёй, пошевелил ногой с привязанной к большому пальцу биркой. Затем откинул простыню, сел на блестящем столе. Трупом оказалась блонда Элиса. Она недоумённо оглядела своё голое тело, после осмотрелась кругом:

– Где я?

Кругом стояло с десяток прозекторских столов, накрытых простынями, было прохладно. В комнату вошёл здоровенный косматый мужик, с густыми бровями и в серой куртке. Уставился на Элису.

– Здрасьте, – приветственно кивнула блонда. – Скажите, где я? Неужели в морге?

Мужик проворчал что-то под нос и выскочил за дверь.

Элиса соскочила на пол, обмотала плечи простыней, и шагнула к выходу.

В покойницкую ворвался тот самый косматый мужик с бейсбольной битой в руках.

– Опять жмурик ожил! – зарычал он. – Почему вы всегда воскресаете в моё дежурство!?

Служащий вскинул биту кверху и двинулся к девушке.

– Ээей! – та выставила вперёд руки. – Я не жмурик, я живая! Правда! У меня просто была временная остановка сердца! Такое уже случалось десять лет назад!

– Все так говорят! – мрачно изрёк мужик, отводя биту для удара.

Элиса отпрыгнула, бита ударила пустоту.

– Ты спятил!? Я не труп!

– Покойники не должны ходить! – не верил служка. – Им положено лежать!

Он прыгнул за воскресшей. Блонда увернулась, забежала за соседний стол, неловко зацепив на нём простыню. Бита вновь ударила воздух. Простыня с трупа сползла, Элиса боковым зрением увидела спокойное, бледное дядино лицо.

– Дядя Соломон! – блонда сразу забыла про недоверчивого мужика, склоняясь над мертвецом и вглядываясь в знакомые черты. На дядином лбу темнела большая шишка.

Мужик уже приблизился к несговорчивой покойнице, уже в третий раз занёс биту… но остановился. Сказал удивлённо, более спокойным голосом:

– Ты плачешь!? Первый раз вижу плачущий труп… – он опустил биту. – Ты, верно, взаправду жива-ая!

Элиса плакала, слезинки скользили по её щекам, и капали на равнодушное лицо самого близкого и дорогого ей человека.

40. Контора Господа

Сидоркин и его гид по-прежнему неслись в космическом вакууме. Саня уже покрылся сосульками, стуча зубами, он крикнул в спину архангелу:

– Лладн-но, Гав-вррила… – секунду подумал, – Иввановввич, не обиж-жайся! Скажжи, скоро ли, а? Я застыллл, как негр в Сибб-би-ири!

Проводник развернулся и величаво вытянул руку с посохом:

– Мы почти на месте.

Карманник пристально вгляделся вперёд, в нескольких километрах виднелось большое белое облако.

Ещё какое-то время Сидоркин и Гавриил летели молча. Белое облако приближалось… Сидоркин нырнул в туман и через минуту опустился на твёрдую поверхность… разжал и опустил руки, разогнул спину. Колыхать его перестало, что не могло не радовать… Было тепло, воришка стал оттаивать, сосульки падали с ушей и носа. Саня почувствовал себя увереннее, начал осматриваться.