Операция «Зомби»

– Стоп, ребята! – поднял я руку и выступил за живой щит прямо под стволы. – Стрелять не рекомендую!

4

Андрей торопливо вышел вслед за генералом, на ходу что-то дожевывая. Не захотел оставлять Легкоступова надолго одного. Подумал, должно быть, что кругом степь – недолго и потеряться. И при этом посмотрел почему-то очень неодобрительно на двух очкариков, которые еще стояли под навесом. Те сразу сообразили, что они здесь лишние, и заторопились по своим делам к разным корпусам. Даже друг с другом не попрощались.

– Какие у нас планы? – поинтересовался Геннадий Рудольфович. – Вы обещали мне что-то после обеда...

– Да, сегодня вы должны пройти собеседование.

– По какому вопросу?

– По всем... Руководству требуется убедиться...

В кармане Андрея заверещала трубка сотового телефона, не дав ему закончить фразу. В том, что это был сотовый телефон, а не спутниковый, Легкоступов убедился, когда Андрей достал саму трубку. Значит, сотовая связь здесь все-таки есть. И ему стоит попробовать позвонить в Москву. Для начала – звонок жене. Квартирный телефон и телефон на даче Мочилов обещал поставить на контроль, и если прослушивание ведется, то это определят и передадут жене, которая, в свою очередь, произнесет условную фразу мужу. Только вот вопрос – какими техническими средствами обладают местные электронщики? Они могут прослушать разговор с «сотовика» и через радиосвязь. Тогда никакой контроль со стороны не поможет. Но чтобы работать через радиосвязь, следует предварительно зарегистрировать несколько разговоров. И его личный разговор не будет нонсенсом, засоряющим эфир, поскольку здесь же разговаривают другие.

– Да... Да... Еще не легче... Как это случилось? Ничего не предпринимайте. Ни в коем случае...

Андрей убрал трубку, и по его рассеянному взгляду генерал понял, что сопровождающему сейчас не до него. Очевидно, Геннадий Рудольфович неправильно вычислил положение Андрея в иерархической лестнице местной власти. Если ему докладывают о каком-то «ЧП», а, судя по коротким рубленым фразам, что-то такое и произошло, значит, молодой человек не просто сопровождающий, соглядатай, но и власть имеет. Вообще-то это можно было понять и по тому, как только что два очкарика под его взглядом поспешили уйти подальше. Следовательно, к Андрею стоит присмотреться и только потом делать выводы.

– Что-то произошло?

– Что? – переспросил Андрей. – А... Да, небольшие неприятности, готовые обернуться крупными. Впрочем, тайны в этом нет. Ваши друзья – Пулатов с Ангеловым – захватили в заложники профессора, который собирался с ними работать.

Значит, оба спецназовца уже здесь, как и предупреждал Мочилов. Колесо вертится, события чередуются, спецназовцы веселятся. Следует активнее вступать в работу самому, чтобы при необходимости оказать на события влияние.

– Они серьезные люди. Пусть ваш профессор будет рад, что остался в живых. Пока остался. Если они пообещают прикончить его при невыполнении каких-то условий, они прикончат. Будьте уверены и действуйте адекватно.

Во взгляде Андрея проскользнуло любопытство вперемежку с беспокойством.

– Не побоятся? Чаще всего террористы только запугивают, а в действительности на кардинальные действия не способны.

– Они ничего не боятся. Вы сильно дорожите профессором?

– Сильно... Не то слово. Профессор – один из руководителей. Тех, что хотят беседовать с вами. Очевидно, ваши спецназовцы собеседование перенесли. Я попрошу вас оставаться пока у себя в комнате. И сообщу вам, когда подойдет время.

Генерал вдруг, для Андрея совсем неожиданно, решился начать работать самостоятельно, без собеседования и без приглашения.

– Подождите. Пусть я и не из подразделения антитеррора, но все же генерал ФСБ. У меня есть определенный опыт психологического давления на террористов и организаторские навыки. Я могу быть вам полезен.

Андрей удивленно поднял брови, но готовый вопрос с его губ не сорвался.

Легкоступов сам на него ответил:

– Захват заложника – это уже терроризм. Я категорически против терроризма в любой форме проявления. Я постараюсь вам помочь.

Генерал постарался, чтобы голос его звучал твердо.

– Пойдемте, – не сомневаясь, сказал Андрей.

И Геннадий Рудольфович еще раз убедился, что к нему приставлен вовсе не охранник. Решиться взять с собой чужого, непроверенного человека – это может только личность, обладающая реальной властью.

Они вышли на дорожку, ведущую к нижнему корпусу, стоящему почти у камышей. Трава пробивалась через разломы асфальта, стремясь жить, несмотря на битумно-щебниевый гнет. Так же и люди стараются, подумал генерал. Одни активно ломают придавивший их асфальт, как спецназовцы, другие тихо стонут в одиночестве, мечтая о солнечном свете. Если с первыми все ясно, то ко вторым следует присмотреться. Что за люди разговаривали сегодня у выхода из столовой? Они явно боятся Андрея. Может быть, они из категории стонущих? Может быть, их можно использовать хотя бы как поставщиков информации или как передатчиков информации за пределы лагеря?