Операция «Возвращение». Том 1

Грузовой лифт, издав глухой, протяжный скрип, медленно двинулся вниз. В эфире царила тишина, нарушаемая лишь лязгом перезаряжаемого оружия, тихим гулом прогревающихся катушек и едва слышным шипением охлаждающих контуров. Парни готовились к последнему рывку. Последнему на сегодня. В этой проклятой войне с целой планетой это был лишь первый из множества шагов.

— На нижнем этаже двигаемся одной группой, — скомандовал я, — Нас осталось не так уж и много, и мы не знаем, с чем имеем дело. Если противник окажется сильнее, чем мы предполагали — оставляем дронов в качестве прикрытия, а сами отходим к лифтовой шахте и эвакуируемся. Никто не геройствует. Всем все ясно?

— Так точно, шеф, — практически в один голос отозвались братья. Остальные бойцы молча кивнули. Кажется, они наконец-то поняли всю серьёзность предстоящего нам дела.

Внутри меня медленно, но верно нарастало какое-то странное чувство тревоги. Странное, и в то же время до боли знакомое. Год назад, когда мы спускались в подземелье репликационного центра, тот же страх давил на мозги и призывал повернуть назад. Существо, обитавшее в комнате хранения криокапсул, защищалось всеми доступными ему методами. Видать, и эта тварь, засевшая на последнем этаже комплекса наймитов, сейчас пыталась спасти свою шкуру. Вот только теперь нас было не несколько человек, большая часть из которых только вчера узнала, за какой конец надо брать винтовку. Сейчас вниз спускался хорошо подготовленный и вооруженный по последнему слову техники отряд, при поддержке полутора десятков боевых дронов. И запугать нас так просто уже не получится.

— Ани, — позвал девушку по личному каналу я, еще раз пробегаясь взглядом по панели отряда. Две полоски зеленоватых, с едва заметным желтым отливом иконок. Парни в хорошей форме, как и их броня. Что, впрочем, неудивительно. Всех раненых мы отправили на поверхность.

— Да, — откликнулась она, отстегивая старый короб от своей винтовки. Тренировки все-же пошли ей на пользу. Пусть по физической форме Ани и уступала среднестатистическому бойцу армии Союза, но вот стреляла ничуть не хуже прочих. Но самое главное — она больше не испытывала никаких сомнений, в очередной раз давя на спуск. События последнего дня буквально выбили из нее все эти сомнения. И это хорошо. По крайней мере не придется за нее волноваться лишний раз, и можно будет сосредоточится на текущей задаче.

— Я перевожу систему поддержания жизни своего костюма на твой интерфейс. Если меня снова «замкнет», тут же вводи трехкратную дозу обезболивающего. В обычном количестве оно работает, как и положено, но если переборщить, то организм практически полностью отключается на некоторое время. Этого должно хватить, чтобы я прекратил вас кошмарить.

— А это… — в голосе девушки послышались нотки сомнения, — Это тебя не убьет?

Сказать ей правду? По-хорошему, надо бы. Такая дозировка с вероятностью процентов в восемьдесят меня просто прикончит. Даже организм специально выращенного под военные нужды пробирочника может не выдержать такого напора химикатов, а уж моя, измененная смертью тушка вообще непонятно, как себя поведет. И именно Ани предстоит нажать на кнопку. Нет. Не стоит. Если рассказать все, как есть, то её рука в самый ответственный момент может дрогнуть, и дело закончится гибелью уже всего отряда.

— Я пробирочник. Меня на генетическом уровне готовили к подобным нагрузкам. Обычного человека эта доза убьет. Меня — введет в кому на пару часов. Согласись, это намного лучше, чем пуля в голову.

Ани ничего не ответила. Не поверила? Или обдумывает только что полученную информацию. Я смерил ее взглядом. На лице девушки отчетливо читались две эмоции: усталость и тревога. В общем-то, как и у всех нас, наверное. Удивительно, что она до сих пор держится наравне с остальными бойцами. Стимуляторы — это, конечно, мощная штука, но от нервного срыва после первого боя они точно не спасают. У нас в роте, помнится, почти половина личного состава после первого столкновения с Хеймдрамом вживую, отправилась на психологическую реабилитацию. Вторая половина так и осталась лежать на поле боя. У нас хоть и не такие масштабные потери, но вот враги не менее страшные. Местами — даже более. Но девочка, ничего, пока что не дает слабину. По крайней мере — видимую.

— Хорошо, — наконец ответила Ани, — Но ты постарайся все-таки до такого дело не доводить.

Я хотел было ответить, что постараюсь, но тяжелый, скрежещущий металлом голос, глухим эхом раскатившийся по лифтовой кабине меня перебил.

«Внимание, вы входите в зону повышенного излучения. Еще раз подтвердите, что вы хотите нарушить целостность изоляционного контура».

Ани посмотрела на меня, и я молча кивнул в ответ.

— Подтверждаю, — произнесла девушка.

Несколько секунд ничего не происходило. А затем раздался все тот же металлический голос.