Несколько воинов, сопровождавших свадебный поезд из пяти подвод, схватили Кутерьму за ноги и потащили в таком виде через все лужи, образовавшиеся в следах колеи. Нисколько не заботясь, захлебнется ли их подопечный или нет. На Гришку купание отразилось благообразным образом. Измерив темечком все впадины и выпуклости пересеченного рельефа местности, он, очухавшись, снова стал громко ругаться.
— Тетёшка ты нефырев … буль … тьфу … ревая, расщеколда … тьфу … буль … буль … тьфу … лошия!30 — его и без того грязный от бранных слов рот наполнился жидкой грязью.
Одарив страдальца напоследок по паре увесистых пинков, богатыри догнали подводы и неспешно отправились в таинственный русский город Великий Китеж.
Гришка же, корчась от боли, перевернулся в луже на живот, и принял положение «бегемот думает — всплыть или не всплыть», злобно глядя на удаляющийся свадебный поезд.
Пару раз, фыркнув как морж, он задрал голову в небо и поклялся:
— Господи! Покарай их всех на небе, а на земле я им сам отомщу!
Спустя час на центральной площади тревожно забил набат. Все люди, побросав дела, схватили первые попавшиеся под руку орудия труда и обороны, побежали к деревянному частоколу стен. Город со всех сторон обложили конники татаро-монголов. Они смело разъезжали вокруг ограды посада и, задиристо потрясая пиками, гикали.
Среди них выделилась небольшая группа и направилась к запертым воротам. Состояла она из четырех всадников, трое были явными азиатами, но вот четвертый, несмотря на татарскую одежду, обладал роскошной русой бородой и принадлежал скорее к славянам.
После того, как он заговорил, все сомнения, что это был русич, пропали.
— Будьте здравы, горожане! Мы пришли с миром. Откройте ворота, и никого не тронут! — крикнул он.
— А зачем вы пришли? С чем пожаловали? — отвечал ипат31 с деревянной башни у ворот.
— Мы проездом. Накормите наших людей и лошадей, а также дайте провожатого до Великого Китеж-града, и никто не пострадает.
— Вы и так весь корм забрали в прошлый раз, у нас ничего не осталось. А вожью32 мы вам не дадим! Никогда не бывать этому, чтобы русский человек показал поганым дорогу к нашему святому месту.
— Даем вам время до утра! Если не передумаете, разорим город, все спалим, а жителей потребим! — Сказав это, всадники развернули коней, и галопом поскакали в выросший на пригорке стан орды.