Операция «Снег»

— в 1940 году Льюис принимал самое активное участие в закулисных интригах с целью не допустить избрания Рузвельта президентом на третий срок. Это была самая крупная операция нацистов в Соединенных Штатах. Попутно хотел бы привлечь внимание читателя к некоторым соображениям Ладислава Фараго. Он считал, что «ни одна разведка, какой бы разветвленной и эффективной она ни была, не в состоянии предугадать неумолимый ход событий». И приводит такой пример: абвер — немецкая военная разведка и контрразведка — располагали сотнями агентов в районе, прилегающем к западной части Средиземного моря, однако не смог предупредить о времени высадки союзных войск в Северной Африке осенью 1942 года. Тем не менее, отмечает Фараго, разведывательные службы оказывают «гораздо большее влияние на ход истории, нежели на историков. За любым крупным событием, за спиной каждого государственного деятеля, причастного к этим событиям, стоят разведчики, однако авторы научных хроник то ли из-за высокомерия, то ли из чувства брезгливости игнорируют их вклад и редко называют их имена».

Можно только поддержать такую позицию американского исследователя. Примеры тому — Зорге и некоторые другие наши разведчики, предупреждавшие об угрозе нападения Германии на Советский Союз и даже называвшие точную дату начала агрессии. Другой пример — вскрытие крупных подрывных акций Запада Блейком и Филби, между тем как роль этих разведчиков игнорировалась в нашей исторической литературе. Правда, виной во многом была и чрезмерная секретность, но чаще такое отношение диктуется желанием присвоить чужие лавры. Иногда умолчание о действительных инспираторах операций внешней разведки объясняется желанием контрразведки приписать себе побольше заслуг. Сошлюсь на разоблачение шпиона Пеньковского. Первоначальный сигнал получили сотрудники внешней разведки. Все остальное, как говорится, было «делом техники». Или обнаружение подслушивания и перехвата советских стратегических линий связи американцами приписывается внутренним органам госбезопасности, в то время как об этом советской разведке дал исчерпывающие материалы ее агент Рональд Пелтон, сотрудник Агентства национальной безопасности США[28].

В работе по анализу информации мой, тогда еще не большой, опыт уже подсказывал немало соображений, проверенных в беседах с такими опытными коллегами, как В.М.Зарубин и И.А.Ахмеров. Считается, что приблизительно 50 процентов разведывательной информации поступает из открытых источников, 40 процентов добывается с помощью технических средств: через спутники, авиаразведку, подслушивание, радиоперехват и так далее. Остальные 10 процентов приходятся на человеческий фактор — на добытчиков информации. Но, как показывает жизнь, именно эти 10 процентов самые ценные.

Не случайно бывший директор ЦРУ Уильям Уэбстер назвал человеческие ресурсы «наиболее жизненно важной частью разведывательной деятельности — только с их помощью можно вскрывать намерения».

А раз речь идет о человеке, то вступают в силу закономерности психологии, надо сказать, достаточно эффективно использованные поджигателями «холодной войны». Учитывая страх людей перед опасностью возникновения нового мирового вооруженного конфликта, Запад изображал инициатором «холодной войны» Советский Союз, несмотря на то, что с первых послевоенных дней наша страна на всех встречах своих руководителей с западными лидерами неустанно вносила все новые мирные предложения и шла на компромиссы. Так, в начале 1949 года, когда североатлантические союзники решили создать сепаратное западногерманское государство, Советский Союз выступал за объединение Германии и старался предотвратить бессмысленную гонку вооружений, а западные союзники следовали курсу конфронтации. Они, в частности, начали широко практиковать похищения советских людей, в том числе и сотрудников внешней разведки. Сейчас трудно сказать, сколько из тех так называемых «добровольных» переходов к американцам и англичанам людей, фигурировавших в числе перебежчиков, были действительно добровольными и сделаны по собственной инициативе. Судя по выявленным внешней контрразведкой фактам насильственного захвата, а затем обработки известными и неизвестными, в том числе фармакологическими средствами, во многих случаях это были прямая провокация и насилие. Одно лишь «дело Гузенко» и то, как вокруг него западные средства массовой информации раскручивали спираль дезинформации, многому нас научило.

Настораживали и приходившие к нам из разных источников сведения о том, что в интересах формирования общественного мнения США в духе «холодной войны» ЦРУ и ФБР использовали тот же метод провокаций и дезинформации против собственных граждан. Но так как всё тайное непременно становится явным, в 80-е годы такая деятельность спецслужб взбудоражила американское общество. Когда ФБР пошло на прямую провокацию против членов конгресса и сотрудников других властных органов, подставляя им свою агентуру с соблазнительными предложениями незаконных заработков, скандал вышел наружу.