Операция (СИ)

Но тут все увидели, со стороны посёлка через стадион несётся жёлтый "Запорожец" с гражданскими номерами. Сверкая одной единственной работающей фарой, он затормозил у метеостанции. Из него вылез подполковник Лучников, постучал по крыше машины и "Запорожец" умчался туда же откуда приехал. Лучников махнул рукой вслед:

- Хорошие ребята...

- А кто это такие?

- Не знаю, но хорошие...

Алимов внимательно на него посмотрел:

- Николаич, ты чего?

- Нормально, - Лучников сделал успокаивающий жест и покачнулся. Алимов переглянулся с Гордиенко. Тот махнул рукой, - потом разберёмся, начинай.

- Поведайко, готов? Докладывай.

Синоптик доложил прогноз погоды. Затем о готовности доложили представители всех служб. Алимов озвучил своё решение на начало разведки погоды и спросил, есть ли у кого общие объявления? Руку поднял Лучников. Сомнений уже не было: он был пьян в стельку. Это было невероятно, но факт налицо. Слово "облачность" поняли все, а сказанное далее понять было трудно. Он пытался выговорить "тысяча четыреста", но безуспешно. Досадно махнул рукой, что-то пробурчал и полез по лесенке в будку стоявшего рядом передвижного пункта управления инженерно-авиационной службы. Там была кушетка, он прилёг и через минуту крепко спал.

Рассветало. Стояла оглушительная тишина. Алимов подошёл к самолёту, который подготовили для разведки погоды. Всё было влажным от росы. Техник самолёта доложил о готовности машины. Алимов одел шлем, перчатки, забрался в кабину. Техник поднялся на подножку следом и помог одеть подвесную систему парашюта и привязные ремни. В задней кабине уже сидел майор Чиканов. В этом полёте он был лётчиком-наблюдателем. На разведку погоды по одному не летали. Алимов посмотрел на часы, наклонился в кабине, включил радиостанцию, поправил ларингофоны:

- Пятьсот второму запуск. Разведка погоды... Понял, запуск разрешили... От двигателя!!!

Техник, приподнявшись на подножке и вытянув шею, осмотрел пространство за хвостом самолёта:

- Есть от двигателя!

Зажужжал стартер, раскручивая турбину. Сначала тихо, затем громче и громче. Вот послышались щелчки, заработали запальные свечи, негромкий хлопок и жужжание превратилось в рёв реактивного двигателя. Всё, прощай тишина. От утренней идиллии не осталось и следа.

Разведчик погоды несколько минут грохотал двигателем, выполняя пробную газовку, затем вырулил и покатил в сторону взлётно-посадочной полосы. В это время на стоянку уже подходили техники и механики. Они расчехлили свои самолёты, начали предполётную подготовку. Когда разведчик погоды взлетел, пришли лётчики и курсанты для проведения предполётных тренажей.

Майор Гордиенко пришёл на стоянку второго звена, подозвал к себе капитана Белькова:

- Лучников у тебя летает?

- У меня, в середине смены, одна зона.

- Вычёркивай, его не будет.

- Не, ну нормально! Вычёркивай! Он сам вчера попросил эту зону, а сегодня его не будет! Не будет и хрен с ним, я сам слетаю.

- Не имеешь права. Командира эскадрильи только Алимов может заменить, а он руководит полётами.

- Да в плановой-то я записан. Командир просто пожелал эту зону вместо меня слетать!

- А чего тогда орёшь? Если в плане ты, садись и лети.

- Сяду и полечу, помощнички, мать вашу...

- Поговори мне ещё... У себя в звене сначала наведи порядок. У Кима какой самолёт? Пятьдесят третий кажется?

- Так и есть, а в чём дело?

- Сейчас узнаешь. Пошли.

Они подошли к самолёту номер пятьдесят три. Старший лейтенант Ким подал команду "смирно". Гордиенко поздоровался и спросил, указав на Мусина:

- Как у этого орнитолога дела?

- Нормально, не хуже других.

Гордиенко усмехнулся и спросил уже конкретно у Мусина:

- Соловьи прилетели?

Мусин растерянно смотрел на майора. Видя, что желаемый эффект достигнут, Гордиенко повернулся к Киму:

- Значит так. С аэродрома гнать в шею. Сегодня и завтра я его здесь видеть не должен. Поставь его в наряд, только не в столовую. Я еще не знаю, что с ним дальше делать. Наверное, придётся с ним расстаться. С первого раза он не понимает, а объяснять дважды я не намерен, здесь не детский сад... А тебе Ким не видать в этом году капитанской звёздочки, пока не будет дисциплины в экипаже. Вопросы есть?..

Гордиенко, видя, что все молчат, повернулся к Белькову, приложил руку к козырьку:

- Продолжайте занятия.