Операция «Посейдон»

— Фу, — ответила Софья Григорьевна, — разве что ты испортишь ему эту жизнь и будущую заодно.

— Ты думаешь?

— Уверена, — ответила мать, грузно садясь в кресло. — В том, что встретишь. А все прочее будет зависеть только от тебя, верь в это.

Мать как в воду глядела. Примерно через неделю Варвара пригласила ее на вечер в знаменитую сто десятую школу, которую заканчивала сама. Подруга и раньше кое-что рассказывала об этом заведении, где вместе с ней учились отпрыски больших партийных бонз — приемная дочь Никиты Сергеевича Хрущева, дети маршалов — Буденного, Захарова, Ротмистрова, один из птенцов михалковского гнезда и множество других счастливчиков.

Список Варвары, как Галя насмешливо называла этот перечень знаменитых фамилий, не слишком волновал Галю, но то, что в этой школе преподавали едва ли не лучшие педагоги Москвы, это вызывало зависть и уважение к незнакомым сверстникам.

— А что я там делать-то буду? — изумилась Галя. — Ты там своя, а я кто? Это же какой-то заповедник.

— Послушай, — перебила Варвара, — ты будешь украшением вечера. А то, что эти школьники мнят о себе — дело третье. Рассказала бы я тебе про одного такого сыночка, ха-ха… Да он передо мной знаешь как извивался перед тем, как залезть в трусики… да как червь презренный… А толку от него — никакого.

— Я же говорю, — упорствовала Галя, — ты своя там.

— Пустое, — отмахнулась та, — времена меняются. И вовсе не факт, что каждому из этих пижонов уготовлено место наверху.

— Но посредине-то уж точно, — горько усмехнулась Галя, вспомнив убогую комнату на Арбате, которая представлялась когда-то в детстве по меньшей мере хоромами.

И тут же у нее возникло ощущение, что Варвара собирается как-то использовать ее в своих целях. Вечер, на который позвала подруга, был своеобразной репетицией грандиозного выпускного. Вскоре после этого разговора с подругой, Галя поняла, что готовится к этому вечеру особенно тщательно, как будто заранее интуитивно чувствуя, что от него будет многое зависеть в ее будущем.

Утром она встала раньше всех и, закрывшись в ванной комнате, долго терла намыленной мочалкой угловатые плечи и плоский живот, как-то по-детски разговаривая с собственным телом. Потом насухо вытерлась новым полотенцем и тут же чуть не расплакалась, представив, что вскоре «всю эту красоту», как Галя подумала о себе, придется облечь в довольно-таки скромный ситец, хотя и превращенный хорошим портным в миленькое платьице.

«Он ничего не заметит, он будет смотреть не на тряпки, а на меня», — решила она, представляя в своем воображении молодого «царевича», с которым будет общаться на вечере.

Знакомству с Максимом, а избранника звали именно так, и это имя мгновенно сделалось любимым, предшествовали разнообразные размышления. Для начала она задумалась над вопросом, что такое «интересный мужчина». Тот, кто нравится многим женщинам или тот, пусть не красавец, но с которым ей будет спокойно и хорошо.

Избранник, в первую очередь, должен нравиться ей, быть выше ее ростом, с широкими плечами, открытым приятным лицом, с красиво уложенными волосами. Во-вторых, он не должен быть трепачом, не оглядываться в ее присутствии на других девчонок, и конечно, провожать ее до самого дома. Этот образ идеального «царевича» сохранился у нее на всю жизнь.

Впрочем, когда она увидела его, вся эта шелуха разом облетела. Максим Зотов, несомненно, был интересным молодым человеком (хотя где-то рядом с ним мелькали другие, не менее стильные фигуры), в сущности, еще мальчишка, не отягощенный чертами важности, присущими кругу, к которому он принадлежал.

Он сам нашел ее в толпе танцующих, точно был одарен прямым знанием или просто почувствовал, что возлюбленная непременно должна была появиться в этот день и час. Неожиданно у Гали мелькнула мысль, что все это подстроено Варварой, которая тут же возникла невесть откуда, подмигнула и снова исчезла.

Максим сразу же заговорил с ней по-французски о всяких пустяках, как будто знал с самого детства, а потом они расстались на пару лет и вот снова вместе. Она растерялась — откуда он знает, что она владеет французским. Но тут же решила, что это божий промысел и успокоилась.

Видать, тут принято беседовать на иноземных языках, и ей это на руку. Возможно, Варвара что-то говорила о ней и, несомненно, делала комплименты, что же в этом дурного-то? А как же иначе, на месте подруги она поступила бы точно так же.

Она приветливо ответила и вскоре закружилась с ним в вальсе, чувствуя уверенную руку на спине.

Вечер прошел на одном дыхании, правда, к концу Галя немного устала. Она украдкой смотрела на красивое лицо юноши, иногда даже прямо в его глаза — то веселые, то серьезные. От него веяло силой и надежностью. От его невинных прикосновений по ее телу пробегала приятная дрожь. Неужели она встретила свою судьбу? Ей так хотелось поверить в это, что если бы сейчас кто-то сказал ей, что Максим однажды нанесет ей смертельную обиду, она бы бросилась на этого человека с кулаками. Они договорились встретиться на следующий день, если не произойдет чего-нибудь экстраординарного.