Операция «Посейдон»

Как бы женщина не опаздывала, она всегда является вовремя. Приди Гедда Скоглунд на пару часов пораньше, и ее муж не решился бы на этот психоделический опыт. Появись она хотя бы на полчаса позже, Кнут из этого «trip’а» уже не вернулся бы. Рождество и новый год Скоглунд встретил в бреду на больничной койке, утром первого января пришел в сознание, а к концу рождественских каникул окончательно выздоровел. Гедда привезла Кнута домой на его Фольксвагене. Дорожку к крыльцу припорошил свежий, чистый снег, ослепительно сверкавший под зимним солнцем и весело скрипевший под ногами. Однако хвойная гирлянда, украшавшая дверь, начала осыпаться, яркие ленты обтрепались и выцвели…

В напряженном молчании супруги вошли в дом. Кнут был все еще слаб, поездка вымотала его. Пока Гедда бережно вешала свою песцовую шубку на плечики, он бросил куртку на первый попавшийся стул и рухнул на диван в гостиной. Кружилась голова.

— Боже, какой ты бледный. Совсем плохо? Бренди или кофе? — захлопотала над ним жена.

— Кофе. Бренди. Ничего не нужно. Зачем ты это сделала? — Скоглунд сел, откинувшись на подушки.

— Ах, это… Прости меня, Кнут. Я уже собиралась ехать домой, купив все, что нужно, и тут столкнулась с Гудрид в отделе парфюмерии. Помнишь ту рыжую художницу, которая была моей любимой подружкой? Потом она уехала то ли в Гоа, то ли в Христианию, села на героин и сошла там с ума… Так вот, оказывается, она вылечилась, успела выйти замуж, у нее трое с половиной детей…

— Сколько-сколько?

— Она на пятом месяце четвертым ребенком. Короче, как только я увидела ее живой, здоровой, в своем уме и даже растолстевшей, я отдала покупки посыльному, и мы завернули в ближайшее кафе: десять лет ведь не виделись! Выпили и заболтались. Когда я позвонила домой, ты уже не брал трубку…

— Я не об этом. Зачем ты вернулась?

— Что? — голубые глаза Гедды превратились в ледышки, сверкающие в узких щелочках, — Это ведь и мой дом, Скоглунд. Помни об этом, если решил меня бросить.

— Я? Тебя? Бросить? Гедда, Гедда…

— Кнут, Кнут…. Вот ты о чем. М-да, если меня вдруг собьет машина на улице, я сгнию в безымянной могиле, как бродяжка. Потому что мой муж-пессимист и не подумает подать в розыск и обзвонить морги. И всю оставшуюся жизнь он будет уверен, что я сбежала с любовником: нет повести печальнее на свете! Скоглунд, я сидела в кофейне с Гудрид! Завтра она придет на обед, если ты не против. Она так меня поддержала, когда ты был в клинике. Представляешь, она замужем за пастором и толстая, как бочонок — наша инфернальная Гудрид! Кнут, да пойми же, наконец, в моей жизни нет и не будет другого мужчины, Кнут.

— Гедда, зачем….Почему ты не провела с Гудрид еще часок? Зачем ты вызвала «скорую», зачем…

— Затем, что я тебя люблю. Да даже если бы я тебя не любила, если бы я тебя в первый раз видела — как я могла дать человеку подохнуть на полу, рядом с унитазом?

— Если бы любила, дала бы мне подохнуть на полу. Если ты меня любишь, нет нужды изображать добрую самаритянку. Не нужно мне дежурное милосердие из поучительных викторианских книжек. Любишь? А сколько ты еще собираешь меня любить? Месяц? Полгода? Неужели год? Через сколько времени ты бросишь меня и заставишь пережить этот ад сначала? Я не могу жить без тебя, Гедда, а ты не сможешь жить со мной. Ну, признайся же себе честно: сколько еще ты сможешь любить такого жалкого неудачника? Скажи, я должен подготовиться, — голос Скоглунда сорвался на крик.

— Мы переплатили, — произнесла Гедда с ироничной улыбкой, — пойду, налью нам по бокалу бренди.

— Что-что? Кому переплатили?

— Доктору Сигурдсену. Его репутация явно завышена: «Сколько ты сможешь любить такого жалкого неудачника?» — и это после пяти сеансов, за 800 крон каждый.

— Гедда. Сам Фрейд не вернет мне двадцати пяти лет жизни. Четверти века, ушедших на занятия не своим делом, к которому я не имею ни настоящих способностей, ни глубокого интереса. Я бездарь, Гедда! Пять лет я не разгибался над этим проклятым «Посейдоном». И максимум, на что я оказался способен — это несостоятельный, провальный проект. Даже тупица Гарднер смог сделать лучший.

— Тупица Гарднер, милый, использовал в своем проекте все, что у тебя плохо лежало. Только поэтому «Краб» показал себя не хуже «Посейдона» на боевых испытаниях.

— Тогда почему же они… Гедда, откуда ты можешь это знать? Результаты испытаний строго засекречены. Даже в нашей компании этой информацией владеет только высшее руководство и то из неформальных источников.

— Из тех же неформальных источников. Не забывай, что и у высшего руководства, и у генералитета есть жены и любовницы, с которыми они подчас забывают про гриф «секретно». А мы общаемся друг с другом, порой наплевав на этот секретный гриф. Так вот, пока ты развлекался пьянством, психоанализом и психоделическим суицидом, я наводила справки по своим каналам…

— И много выведала? — Скоглунд был потрясен осведомленностью жены. — Почему они выбрали англичан?