Операция «Посейдон»

— По мощности излучателей, дальности обнаружения подводных целей, точности их идентификации, а главное — cкорости обработки отраженных сигналов и их представления на дисплеях «Посейдон» значительно превосходит «Краба». Недостаток нашей системы — это ее громоздкость и дороговизна. Но эти недостатки после двух — трех лет эксплуатации могут быть устранены.

Лукьянченко скривил губы:

— Так говорят все авторы забракованных проектов. Кстати, у англичан «Краба» обслуживают всего двадцать специалистов, а «Посейдону» требуется в полтора раза больше людей.

«Черт, — выругался про себя Кнут, — черт, откуда у него такие подробности? Как будто он читал натовский отчет о сравнительных испытаниях. А вдруг, правда, читал? Тысяча чертей…» Оправившись от удивления, Скоглунд бросился в атаку:

— В конечном счете, что важнее: обнаружить лодку противника на самых дальних подступах или сэкономить деньги на обороне страны? Два месяца назад, на последних сравнительных испытаниях, «Краб» точно идентифицировал только шесть целей из десяти, а «Посейдон» — восемь…

Бронштейн, удобно устроившись на диване на кухне, прислушивался к доносившимся из гостиной обрывкам разговора и размышлял. Со стороны могло показаться, что в гостиной два мужика горячо торгуются по поводу купли-продажи подержанного «Volkswagen’а» или «Ford’а». Покупатель тычет в ржавые пятна на днище, а продавец убеждает, что это самая экономичная машина на свете и прослужит еще много лет.

Разговор получился тяжелым и долгим. Вопросов у Лукьянченко было больше, чем у продавца «Посейдона» выгодных для себя ответов. Специалист из НИИ Минобороны за все время переговоров сохранял за собой преимущество и оставался «хозяином на поле». Через три часа Скоглунд уже еле ворочал языком и плохо соображал, что происходит. Как-то незаметно для себя он успел ополовинить бутылку «Johnny Walker». Столь ожидаемого положительного развития переговоров пока не предвиделось. Лукьянченко поблагодарил его за «презентацию системы», сказал, что руководство будет обдумывать полученную информацию и вскоре об окончательном решении ему сообщат. На сим и откланялся, оставив норвежца на попечение Бронштейна, а Бронштейна — на растерзание Скоглунду. Бутылка «Johnny Walker» была почата лишь наполовину, а времени у Кнута было достаточно — гораздо больше, чем ему хотелось бы. Кнут мечтал улететь из Москвы на родину богатым человеком, а ему предлагали ждать, ждать, ждать…

«Засекреченный» Лукьянченко впервые получил возможность пообщаться с иностранным ученым. Ему было интересно отметить, что норвежец рассуждает почти так же, как и он сам. Разница состоит только в подходах и способах решения проблем, возникающих при разработке различных систем. Исторически русские ученые привыкли из-за отсутствия в науке мощной технической базы почти все делать «на коленке» из подручных материалов, найденных чуть ли не на свалке.

Отсюда и асимметричные ответы нашим противникам в холодной войне — американцам. Например, янки придумали дорогущую антиракету, чтобы сбивать в космосе стратегические «игрушки» русских. А русские ученые сообразили, как в эту антиракету попасть обыкновенной гайкой от сломанного экскаватора, после удара которой «американка» превращается в кучу космического мусора.

Единственное, о чем сейчас жалел Лукьянченко — это о том, что плохо учил английский язык и в школе, и в академии, и в адъюнктуре. 

Глава 11. «Призраки» на Кутузовском

В мастерской Хмельницкого задернули плотные портьеры и зажгли свечи. Художник любил такое освещение: дневной свет означал для него работу, а полумрак — отдых, релакс. «Спас Нерукотворный» был заботливо укутан в вощеную бумагу и прислонен к стене. Зато со стен смотрели едва различимые в этом освещении портреты кисти Хмельницкого: среди них и «герои своего времени», известные артисты и писатели, и абсолютно неизвестные никому, кроме самого автора, личности. Однако, все они были уравнены высоким мастерством портретиста.

На деревянном столе, украшенном двумя канделябрами, старинным латунным и «модерновым», отлитым из чугуна, на деревянных блюдах теснились закуски — маслины и оливки, горький миндаль, сыры, фигурные ломтики ананасов и прочие экзотические фрукты, названия которых вряд ли были знакомы большинству обитателей большого города.

— Это Гали постаралась для нас, — отметил Хмельницкий. — Твои заслуги перед нашим маленьким сообществом, дорогая, поистине неоценимы!