Операция «Пилот»

Он промочил ноги, и все его бодрое настроение оттого, что хорошо выспался в поезде, утекло и скрылось в одной из рыбацких лунок на большой реке Воронеж, и его, наверное, уже доедал огромный сом под корягой в дремотной ледяной мути. Теперь настроение вместе с сомом не выловишь ни на какой воблер, пусть даже самого яркого кислотного цвета.

Пока Егоров шагал в хлюпающих ботинках мимо Центрального рынка Липецка, расположенного на большой площади и напоминающего огромную хоккейную шайбу, размечтался об охоте. В Удмуртии охота была знатной. Жили они с женой и сыном Валеркой, родившимся в Ижевске, в казенной крохотной квартирке с отвратительными бытовыми условиями. Жизнь скрашивали походы за уткой.

Знатный стрелок, мастер спорта, помешанный на оружии, Егоров из поездки в Сирию ухитрился притащить трофейную бельгийскую снайперскую винтовку, записанную теперь в его табель положенности. Причем трофей добыл сам, ликвидировав снайпера, открывшего охоту на него и Горюнова. Петр сопровождал военного контрразведчика на встречу с курдом, позднее принесшим очень ценную информацию.

В Липецке река далековато от центра города. У Воронежа летом зелено и хороший пляж. Егоров приезжал сюда к Старостину прошлым летом в отпуск с Викой и Валеркой, поэтому неплохо ориентировался в городе и довольно быстро отыскал нужный дом за рыночной площадью, за площадью Победы. Девятиэтажка скрывала небольшой пятиэтажный розовый домик, где и находилась конспиративная квартира.

Едва Егоров нажал кнопку звонка, Старостин сразу же открыл, продолжая разматывать шарф. Он только пришел, еще не снял куртку. Влажные каштановые волосы у него на макушке взлохматились, он разрумянился и улыбался. Обаятельный, с обветренным лицом, коренастый, как всегда пышущий оптимизмом. Хотя, по мнению Егорова, не то чтобы жалкий тип, но человек, который никуда не стремится. Или это просто удобная позиция, потому что его никто никуда и не берет? И повышение не обещали. Ну не светило ему. И он это знал, и Егоров догадывался. Все равно дружили. Что-то между ними было большее, чем карьерное соперничество, когда работали в Ижевске, и теперь, когда могла возникнуть зависть у Старостина к Егорову, после того как Василия перевели в Центральный аппарат, но не возникла. Илья не был инертным, флегматичным. Он, к примеру, активно участвовал во всех лыжных гонках, внутриведомственных и городских, в военных спартакиадах, но по службе довольствовался тем, что имел.

— Здорово, столичный гость! — пошутил он, пожимая Василию руку и похлопывая могучей квадратной ладонью по плечу. — Пелехов сейчас будет. Но сразу предупреждаю: экземпляр непростой. Принципиальный.

Старостин повесил куртку на рогатую вешалку, туда же пристроил куртку Егорова и подтолкнул его в спину к комнате.

— С каких пор принципиальность — это плохо? Он бы свою принципиальность проявлял, когда фотки в Сеть вываливал. — Проходя мимо зеркала в коридоре, Егоров поправил челку.

— Ты не прав! Он крушил игиловцев в Сирии, парень отчаянный, тут другое. — Старостин уселся на диванчик у окна, но, спохватившись, вскочил. — Ты, наверное, есть хочешь?

— Не маленький. Сейчас не до того. И потом, у голодного у меня бойцовские качества более выраженные, — пошутил он. — Надолго Пелехова нам не стоит задерживать. Он будет без телефона? Мобильный оставил, как ты и велел, на работе? Телефон лежит неподвижно — это может вызвать подозрение, раз мобильник отслеживают.

— Я тебе забронировал номер в «Липецке».

— «Липецк» — это на Ленина? — Увидев, что Старостин кивнул, Егоров спросил о том, что его насторожило: — Так что там за проблемы с летчиком?

— Он готов рисковать сам, но не своей семьей.

— Мой шеф как в воду глядел. — Вася пошевелил пальцами в мокрых ботинках, испытывая раздражение. — Тут не должно быть половинчатых решений. Кто ему поверит, что он хочет сбежать за границу без жены и детей? Сразу просекут, что его согласие на условия гуровцев — это крючок, на который мы хотим их поймать.

Пелехову дверь пошел открывать Старостин. Егоров как оседлал подлокотник дивана, так и не стронулся с места, прикидывая стратегию разговора.

— Здравствуйте! — вдруг раздалось громкое и уверенное приветствие.

— И вам не хворать! — в такой же бравурной тональности ответил Егоров, встав и протянув руку крупному мужчине средних лет. Летчик по просьбе Старостина оделся в гражданку и, как всякий военный человек, большую часть жизни носивший форму, выглядел так, словно одежду ему дали с чужого плеча.

Очень короткий ежик волос делал его лицо моложавым по-мальчишески, а в общем, он и в самом деле был молод.

Настороженные темно-синие глаза, и в то же время взгляд открытый и твердый. Он оглядел комнату без особого любопытства, хмыкнул с очевидной мыслью: «Вот какая она, конспиративная квартира. Квартира как квартира».