Операция «Кронштадт»

— Да с чего ты решил, что я тебя слушаю? — встречно изумился я.

Диск вернулся ко мне, остановил вращение. Цепь ласково прильнула к руке, будто славно послужившая дрессированная змея пришла за похвалой.

И тут очнулись оставшиеся два молодца из московской команды, которые до сих пор даже не проронили ни слова. Один вытащил личное оружие. Ему удалось меня удивить — это был лук. Светящийся полупрозрачный лук, сразу со стрелой на тетиве. Но вот нюанс: у оружия не было «тела», а значит — повышенный расход магии и никакой физической угрозы, только энергетическая.

Стрела полетела мне в грудь. Я не стал даже цепь тревожить ради такого — просто махнул рукой, добавив чуток магии к жесту, и стрела исчезла на подлёте.

А вот второй парень сделал что-то уж вовсе несусветное. Он сотворил чёрный шар, который полетел ко мне. Не быстро — скорее поплыл, а не полетел. Вокруг шара колебалось марево, как будто он был раскалённым.

Не зная, что это, я предпочёл отгородиться Щитом. Результат меня ошеломил — шар прошёл сквозь Щит, даже не заметив. Более того — и Щит его не заметил.

Времени рассуждать на эту тему не оставалось. Отменив технику, я толкнул Мишеля влево, сам прыгнул вправо. Но шар с неожиданной сноровкой последовал за мной. Я взмахнул цепью, и в тот миг, когда она коснулась шара, прогремел взрыв.

Меня отбросило волной на капот ближайшей машины. Жорж приземлился рядом со мной, выругавшись сквозь зубы. Я тут же приподнялся, оценивая обстановку.

Валерий и его подружка лежали на земле. Евгений стоял на коленях, всё ещё занятый своим лицом — этот точно больше не боец. А вот «двое из ларца», которые стояли дальше всех, от взрыва не пострадали. Один уже опять натягивал тетиву призрачного лука, целя стрелой в меня.

— Да как же надоел этот балаган! — разозлился я и одним движением соскочил с капота.

Первым на моём пути оказался Валерий. Он попытался что-то сделать, но получил удар кулаком в живот и с писком согнулся пополам. Девчонка, взвизгнув, отпрянула.

Я взмахнул цепью, и та послушно удлинилась. Ну, ребятки, пора поплясать!

Стрела лучника пролетела мимо меня, и о её судьбе я не заботился. Моя цепь завертелась, воздух взвыл. Стрелок подпрыгнул, пропуская цепь под собой. Второй не успел — он пытался сколдовать ещё один чёрный шар. Но цепь подсекла его раньше. Парень, вскрикнув, повалился на асфальт, и недоделанный чёрный шар рванул прямо у него в руках.

Взрыв на этот раз вышел не такой мощный, меня всего лишь опалило горячим ветром. Но хозяину шара, который угодил в самый центр взрыва, и этого оказалось более чем достаточно. Его руки бессильно опали, глаза закатились. Ещё минус один. Отлично…

— Что здесь происходит?! Немедленно прекратите! — прогремел явно усиленный магией голос.

Знакомый голос.

Я обернулся и увидел Синельникова, сломя голову несущегося к месту происшествия. А за ним табуном неслась вся наша компания, выскочившая из кафе. Великая княжна была среди них, но Кристина предусмотрительно держалась рядом.

— Уходим! — выкрикнул Валерий.

Девчонка бросилась к машине первой. Я заметил, что у этого «Призрака» теперь тоже не достаёт стёкол. Как и у многих машин вокруг — видимо, взрывы не пропали даром. Валерий поднял Евгения, лучник — любителя чёрных шаров. Они на удивление быстро погрузились в салон. За рулём на этот раз оказалась девчонка.

Движок взревел, завизжали шины, стираясь об асфальт, и «Призрак», наращивая скорость, полетел прочь.

* * *

— Какой позор, какой позор! — разорялся Синельников, бегая взад-вперёд. — Курсанты Императорской Академии ввязались в уличную драку!

Для разноса нам выделили что-то вроде конференц-зала отеля, который сейчас не использовался. Мы неформально сидели на столах, а Синельников метался, как раненый бизон, пытаясь найти слова, которые надёжнее разбудят в нас совесть.

«Мы» — это я, Мишель и Жорж Юсупов. Вот уж не думал, что когда-нибудь мы влипнем такой компанией, но чего только на свете не бывает.

Мне было скорее весело. Жоржу было скорее плевать. А Мишель сидел бледный и, кажется, готов был грохнуться в обморок. Едва ли это являлось последствием взрыва, скорее — страхом перед возможным отчислением из Академии.

— О чём вы думали?! — остановился Синельников и уставился на меня. — Господин Барятинский?!

— А почему это вы его спрашиваете? — вмешался Жорж. — Как будто он был главным!

— О, так вы, господин Юсупов, хотите взять вину на себя?! — обратился к нему Синельников. — Похвально-с, неожиданный поступок для чёрного мага!

— Ничью вину я брать не собираюсь! — взбеленился Жорж. — Мне просто уже осточертело это! Со всех сторон только и слышишь: «Барятинский — то! Барятинский — сё!». Если Барятинский где-то оказался — значит, он непременно главный герой драмы!

— А вы полагаете главным героем себя? — Синельников сложил на груди руки. — Что ж, полагаю, отец будет вами гордиться.

Упоминание Юсупова-старшего мгновенно привело Жоржа в чувство.

— Не надо только вмешивать в это отца! — совсем другим тоном сказал он.