Операция «Крепкий поцелуй»

– Я готов, товарищ генерал, – не дав договорить Плужникову, уверенно заявил Петр. – Материалы изучены, легенда усвоена, английский, как и был, в совершенстве, немецкий, французский, испанский – уровень вполне разговорный. Один вопрос: почему схема изменилась? Почему без Алены?

– Слышал, у вас с ней не только служебные отношения? – лукаво прищурился генерал. – Нет-нет, я не против, даже за, коли вы должны были по легенде изображать любовников, но все же, для понимания, это у вас больше для тела или для души? Как говорил Хемингуэй, изумительный, кстати, писатель: «Никогда не отправляйтесь в путешествие с теми, кого не любите».

– Ваш любимый Хемингуэй, Пал Михалыч, еще говорил: «На свете так много женщин, с которыми можно переспать, и так мало женщин, с которыми можно поговорить». Я ответил на ваш вопрос?

– Ответил… – задумчиво кивнул генерал. – Ну вот смотри… Ты-то в Америке уже бывал, а у нее, сам знаешь, опыта нелегальной работы за рубежом нет. Советскому человеку ведь непросто, впервой оказавшись за границей, вести себя естественно, не так ли? Я надеялся, что здесь в Германии, во время подготовки, она сумеет адаптироваться, но, к сожалению, результаты ее последнего психологического теста не очень хорошие. Внутреннее волнение, которое по мере адаптации должно было снижаться, почему-то напротив нарастает, причем чем ближе к началу операции – тем больше. И причину понять пока не можем.

Генерал придвинулся к Олейникову чуть ближе:

– Ты, кстати, ничего «такого» за ней не замечал?

– Нет, Пал Михалыч, ничего «такого» не замечал, – быстро ответил Олейников. – И мне кажется, не стоит отступать от заранее спланированной схемы.

– Рисковать, Петр, не имеем права. Неуверенность Алены может привести не только к ее провалу, но и к твоему – а значит, и всей операции.

– Я знаю, как подстраховаться, Пал Михалыч…

Зорин внимательно смотрел то на Плужникова, то на Олейникова, хотел было что-то вставить, но сдержался.

– Дело решенное, Петр. Пока будешь действовать в одиночку.

– Пока?

– Пока мы не поймем, что так ее беспокоит. Тогда и решим, – твердо сказал Плужников. – Ясно?

Олейников кивнул.

– Когда идти? – спросил он.

Генерал обернулся, глянул на скучающего «бармена» и почему-то чуть громче, чем говорил до этого, произнес:

– Идти надо прямо сейчас. Необходимо как можно скорее передать инструкции нашим нелегальным резидентам в Европе и в Америке. Пришло время активных действий. Тебе все понятно?

– Так точно, товарищ генерал, – ответил Олейников.

Плужников еще раз бросил взгляд на Клюева, достал из кармана бумажник, вынул четыре разноцветные банкноты, протянул Петру и громко, четко выговаривая слова, сказал:

– Ты знаешь, как их потратить.

* * *

У контрольно-пропускного пункта на мосту Глинике, отделяющем город Потсдам, расположенный на территории Германской Демократической Республики, от территории американского оккупационного сектора Берлина, поеживаясь от ночной прохлады, вяло прохаживался начальник караула – молоденький лейтенантик Советской армии.

Докурив папироску, он ловким щелчком сбросил окурок в темную, еще по-ночному свинцовую речную воду и уже пошел было к сторожевой будке, где дремали двое фельдфебелей погранслужбы ГДР, как вдали на Берлинерштрассе мелькнули фары.

Через несколько мгновений к КПП подкатил черный «Опель», открылось водительское окошко, выглянул Зорин.

– Здравия желаю, товарищ майор! – козырнул лейтенантик, вглядываясь в удостоверение Зорина.

– Майор Зорин, комендатура Потсдама, – представился тот и махнул в сторону Олейникова, развалившегося на соседнем сиденье: – А это – Питер Грин, корреспондент из Америки. Работал с нашими из «Комсомолки», вчера командировка закончилась, решили отметить это дело – ну и загуляли до ночи…

– Сдравий шелаю, товарисч! – расплылся в изящно сыгранной пьяной улыбке Олейников и протянул паспорт, держа его вверх ногами.

Лейтенантик посветил фонариком в лицо Петру и перевел луч на паспорт. Чтобы разглядеть перевернутую фотографию в документе, лейтенантик неуклюже наклонил голову, еще раз глянул на Олейникова, кивнул и обратился к Зорину:

– Одну минутку, товарищ майор, только в журнал запишу, – кивнул лейтенант и направился к будке.

В этот момент со стороны Берлинерштрассе донесся глухой рокот тяжелых моторов, и три грузовика с солдатами Национальной народной армии ГДР стремительно подъехали к КПП. Из кабины головной машины выпрыгнул обер-лейтенант и с ходу стал бросать резкие и сухие приказы посыпавшимся из машин солдатам. Из кузовов полетели на землю рулоны колючей проволоки, солдаты быстро и слаженно разматывали их и набрасывали на деревянные крестовины, преграждая въезд на мост.

Олейников присвистнул и, наклонившись к Зорину, прошептал:

– Сети ставят? На рыбалку, видать, приехали.

Навстречу «нежданным гостям» из будки в явном недоумении выскочили заспанные караульные. Лейтенантик, проверявший у Зорина с Олейниковым документы, подбежал к руководящему возведением заграждений обер-лейтенанту, козырнул, обменялся с ним парой фраз и тотчас вернулся к Зорину.

– Что случилось? – с волнением спросил майор.