Операция «Хамелеон»

Нужно было ехать в сторону от главной дороги на Каруну — крюк получился миль в пятьдесят.

— Часа через два будем на месте, — уверенно заявил Роберт.

Он внимательно посмотрел на художницу, садившуюся на заднее сиденье. Она ничего не сказала. Со вчерашнего вечера она была молчалива и задумчива.

Австралиец тоже нервничал. И только Петр был весел. Если до сегодняшнего утра цель поездки в Каруну все-таки казалась ему далекой, почти недостижимой, то сегодня она предстала перед ним почти осязаемой реальностью.

«Как собака, взявшая след, — с улыбкой думал он про себя. — Вот если бы повезло и удалось найти кого-нибудь, кто подтвердил бы, что султан Каруны направил лорду Дункану не одно письмо, а два! Кого-нибудь вроде старика Атари…»

Он нащупал нагрудный карман своей рубахи с короткими рукавами, из хлопчатобумажной ткани цвета хаки, немаркой и нежаркой. Карман был застегнут на две пуговицы. Там вместе с паспортом и рекомендательным письмом «всем, кого это касается» от профессора Нортона лежали и записи Стива.

Машина шла медленнее, чем рассчитывал Роберт. Это была не прямая магистраль Луис — Каруна, протянувшаяся по гладкой саванне. Хотя и здесь был асфальт, дорогу нельзя было назвать первоклассной: она была узка и извилиста, то и дело попадались выбоины. Отдельные участки вообще были покрыты одним лишь латеритом. То и дело попадались огромные валуны. Иногда вдруг вдали показывались одинокие скалы — древние, разрушающиеся. Издали они казались развалинами старинных замков.

Дорога шла на подъем — сначала почти незаметно, потом все круче и круче.

— Поднимемся на плато, — объявил Роберт. — Миль через пятьдесят будем на месте.

Да, это была уже не саванна. По склонам холмов густела яркая зелень кустов, небольших, искривленных деревьев перевитых лианами. Водопады с шумом падали со скал и звонко разбивались о камни. Быстрые, бурные речушки, за много веков сумевшие пробить себе русла в толще камня, бежали где-то внизу, в заросших зеленью ущельях.

Дорога была пустынна. Лишь однажды попались две женщины с детьми, привязанными за спиной, с причудливыми прическами, похожими на петушиные гребни. При виде приближающейся машины они шарахнулись в придорожные кусты и скрылись в чаще.

На одном из крутых поворотов Роберт резко затормозил и остановился. Дорогу медленно переходила семья бабуинов, крупных, похожих на собак обезьян.

Петр схватил фотоаппарат, навел его.

Самец — самый большой — встал поперек дороги и оскалил белые клыки. Две самки поменьше, с детенышами быстро пересекли дорогу и исчезли в камнях. Тогда сошел с дороги и их защитник — не торопясь, спокойно, то и дело оглядываясь на остановившуюся машину.

— У меня кружится голова, — сказала Элинор. — Давайте отдохнем.

Природа здесь словно специально создала место для отдыха. Небольшая площадка открывалась сразу же за поворотом: две скалы стояли перед нею, как ворота. Дальше дорога шла немного вниз и пересекала по узкому бетонному мосту неширокое, но глубокое ущелье, на дне которого в зеленой чаще шумела вода.

Направо ущелье расширялось в заросшую кустарником котловину, окруженную, словно стенами, причудливыми скалами. Оттуда доносились звуки, похожие на лай и другие, которых Петр раньше никогда не слышал.

— Обезьяны, — сказала Элинор, ни к кому не обращаясь.

— Где?

Петр тщетно пытался разглядеть что-нибудь в хаосе камней и зелени.

— А вы присмотритесь! Во-он там…

Элинор протянула руку, и Петр принялся вглядываться в указанном ему направлении.

— Вижу! Рыжие!

Да, это были обезьяны. Они носились между камнями, визжали, кричали, тявкали. Сотни, тысячи обезьян… А вокруг — каменная пустыня под ярким синим небом, залитая белым солнечным светом.

Было прохладно. Петр поежился.

— Холодно? Зато здесь сухой и свежий воздух. Не то, что там у нас, в Луисе.

Подошел Роберт, на ходу вытирая тряпкой руки: он копался в моторе.

— Красиво?

Он деловито кивнул на скалы.

— Сюда только туристов возить. Кстати, вы читали небольшое объявление в рест-хаузе возле конторки? Эх вы, путешественники! А там точно указан адрес, куда мы едем. Сейчас… как это…

Он прищурился, словно вспоминая:

— Женщины-утки. Семьдесят одна миля двести ярдов, поворот налево.

Засмеялся.

— Это как раз то племя, где работает доктор Смит. Женщины ходят совершенно голыми, как в каменном веке. И вставляют себе в губы деревянные пластины. Получается, как клюв утки.

Элинор молча взглянула на него и пошла к машине. Австралиец вздохнул. Лицо его помрачнело. Он отшвырнул тряпку, которой вытирал руки, в кусты.

— Устал? — спросил его Петр.

— Да… Устал. А как ты себя чувствуешь? Доволен?

Он кивнул на оттопыривающийся карман рубахи Петра:

— Это, конечно, очень интересно. Но если нам посчастливится и в Каруне…

Петр вздохнул:

— Это было бы просто здорово!

Раздались гудки. Элинор нетерпеливо нажимала на клаксон.

Остаток пути они ехали молча. Роберт по спидометру засек расстояние от рест-хауза и теперь все время поглядывал на валики цифр.