Операция «Экзосет»

Корвин вошел первым, остальные – за ним. Квартира была маленькая, опрятная, в функциональном стиле и больше походила на номер в отеле.

У окна сидел Гарри Фокс и читал газету.

– Что-нибудь интересное? – спросил Вильерс.

– Да нет, ничего. – Фокс отложил газету. – Ожидается наступление из бухты Сан-Карлос.

Вильерс бросил сумку на кровать.

– Ладно, Гарри, перестанем валять дурака. Я хочу знать, что происходит. Когда я в последний раз виделся с Фергюсоном, он пообещал, что не будет больше трогать Габриель. Что он опять затеял?

– Тебе это не понравится, Тони.

Вильерс взглянул на Джексона.

– Налей-ка нам всем выпить, Харви. Кажется, мне это понадобится. Ну, выкладывай, что там у вас, – обратился он к Фоксу.

* * *

В усадьбе Мезон-Блан старый цыган Морис Губер и его сын Поль ставили силки на кроликов в роще недалеко от дома. Они увидели, как во двор дома въехал грузовик. Несколько человек выпрыгнули из кузова, двое остались. Они стали выгружать что-то из машины. Из кабины грузовика вылез Ставру и отпер ворота конюшни.

– Это человек мосье Доннера, – сказал Поль Губер. – У него еще такое смешное имя.

– Это единственное, что в нем смешного, – ответил отец. – Ставру. – Он взял ружье. – Пойдем, посмотрим, что там такое.

Когда они приблизились, Ставру как раз вышел из конюшни. Он облокотился о крыло грузовика, закурил и молча уставился на цыган.

– Бонжур, мосье, – приветствовал его Морис Губер. – Сегодня вас много.

– Ага, – буркнул Ставру.

– А мосье Доннер тоже приехал?

– Он, наверное, приедет завтра.

Поль Губер нервно переминался с ноги на ногу под тяжелым взглядом Ставру.

– Может, вам помочь чем-нибудь? – спросил старый цыган.

– Смотрите, чтобы чужие здесь не шлялись. – Ставру достал из бумажника две банкноты по тысяче франков и протянул цыганам. – Понятно?

– Понятно, мосье, – Губер взял деньги. – В конце концов – ваше дело есть ваше дело. Если заметим что-то необычное, мы дадим вам знать.

Ставру проводил их взглядом и вернулся в конюшню, где его люди разбирали ящики, которые они выгрузили из машины.

– Ладно, становись! – скомандовал Ставру. – Бегом!

Они моментально выполнили команду, выстроившись в одну шеренгу и встав по стойке «смирно». Ставру не спеша прошел вдоль строя.

– Зарубите себе на носу, вы теперь снова в армии. И чем скорее вы это усвоите, тем лучше.

* * *

Корвин взял напрокат «ситроен», в котором они отправились на улицу Виктора Гюго, где жила Габриель. Джексон сидел за рулем, Гарри Фокс и Вильерс устроились сзади.

– Вот такие дела, – закончил Фокс свой рассказ. – Теперь ты знаешь, что к чему.

– Похоже, что да, – неопределенно пробормотал Тони.

– И еще одна вещь. Этот профессор Бернар, о котором я говорил, продолжает держать связь с аргентинцами. Они звонят ему из Буэнос-Айреса, и он дает им всякие технические консультации по «Экзосетам», которых у них осталось не так уж много. Наши люди в посольстве перехватили вчера вечером два телефонных звонка.

– Это плохо, – заметил Вильерс.

– Знаю. Бригадир Фергюсон считает, что так не должно продолжаться. Он хочет, чтобы ты об этом позаботился, пока ты здесь, раз уж обстоятельства так сложились.

– Хорошо, – согласился Вильерс.

– А теперь, если сержант-майор не возражает, я попросил бы отвезти меня в аэропорт Шарля до Голля. Я как раз успею на последний рейс в Лондон.

– Харви, отвези капитана Фокса, – распорядился Вильерс. – Я выйду и прогуляюсь пешком. Увидимся позже.

Он вышел из машины. Фокс приоткрыл дверцу.

– Тони!

Вильерс обернулся.

– В чем дело?

– Ты все-таки поаккуратнее с ней.

Вильерс посмотрел на Фокса без всякого выражения, сунул руки в карманы, повернулся и, не говоря ни слова, направился к подъезду дома, где жила Габриель.

* * *

– Ты хорошо выглядишь, – сказал он.

Она стояла у камина. Искусственное пламя бросало блики на искусственные поленья. Она была в шелковом спортивном костюме, босая, волосы стянуты в узел на затылке.

– Ты тоже неплохо. Как там было?

– Как в горной Шотландии в ненастный день. – Он хрипло рассмеялся. – Я даже думаю, что мы могли бы отдать Фолкленды аргентинцам. Пустая земля. Я бы лучше попытался вернуть Оман, например.

– Ну, ладно, Тони, – вздохнула она. – Во что мы теперь играем?

Внезапно он почувствовал, что между ними нет враждебности. Появилось какое-то тепло, взаимопонимание. Не любовь, любовь ушла, возможно, ее никогда и не было, но все же сохранилось что-то, и оба они знали, что это «что-то» останется с ними до конца дней.

– В игру, моя дорогая. – Вильерс подошел к буфету и налил себе бренди. – Все мы играем в игру, начиная от премьер-министра, Гальтьери, Рейгана – и ниже, на всех уровнях.

– А ты, Тони? В какую игру ты играешь все эти годы? В игру со смертью?

Он усмехнулся.

– Господи, Габриель, думаешь, я сам не задавал себе этого вопроса тысячу раз? Но ответа так и не нашел.

Она нахмурилась, задумавшись о чем-то, и села в кресло.

– Понимаешь, Тони, я думаю – мы играем в игру, или она играет с нами? Можем мы остановиться, если захотим, или обречены вечно следовать каким-то правилам, которые кто-то установил, не спросив нас?