Операция без наркоза

Место я нашел, как мне показалось, вполне подходящее. Однако мне было хорошо известно, что в действительности выбранное место может выглядеть не совсем так, как оно выглядит на карте из далекого космоса. И потому требовалось сначала до места добраться.

Мы вышли на ту самую тропу, по которой предположительно имели возможность уйти бандиты. При этом я строго предупредил своих солдат:

– Внимание! Идем аккуратно, не оставляя следов. Если впереди мягкая земля, место следует обойти по камням.

– Задача понятна, товарищ старший лейтенант, – за всех ответил старший сержант Кувалдин.

И перешел из ведущих в замыкающие, чтобы проследить за переходом взвода. Если кто-то оставит отпечаток, замкомвзвода след уничтожит. Это его обычная работа, которую старший сержант выполнял всегда с присущей ему аккуратностью и старательностью.

Меня тем временем интересовало, что происходит у бандитов.

– Борт «двести тридцать два», что там у вас? Есть новости?

Подполковник Фанфарников отозвался не сразу, видимо, менял шлем:

– Была бы ясность, я бы сообщил. Пока они совещаются, куда двигаться. Никак решить не могут. Стоят небольшими группами, чтобы их снова ракетами не накрыли. Но мы все равно накроем. Мы присматриваем за ними издали. Поочередно в воздухе висим. Керосин экономим. Я сейчас на посадку пойду, наблюдать будет борт «четыреста шестнадцать». С ним, старлей, общайся.

– Понял, товарищ подполковник…

Как-то странно было разговаривать то с одним командиром экипажа, то с другим, не зная даже званий и фамилий штурманов-операторов «Ночных охотников», хотя они выполняли ту же самую работу, поддерживая нас. Но на каждый экипаж было выделено только по одному шлему от «Ратника», и даже для переговоров внутри экипажа пилоты меняли, видимо, на голове шлемы. Это, как я считал, основное неудобство шлема от «Ратника» – невозможность подключения к внешним системам связи.

Помнится, когда экипировку «Ратник» еще только испытывали, я написал об этом неудобстве в своем заключении, когда ехал в боевой машине пехоты и не имел возможности общаться ни с механиком-водителем, ни с оператором-наводчиком. Чуть позже через штаб батальона мне передали официальный письменный ответ от разработчиков, в котором меня благодарили за подробный анализ экипировки и сообщали, что подключение шлема «Ратника» к внешним системам связи пока невозможно, поскольку коммуникатор «Стрелец» осуществляет внутреннее шифрование всех переговоров, а внешние органы связи не имеют возможности для шифрования в той же системе. И давался совет. В моей ситуации было легче выделить запасной шлем и коммуникатор механику-водителю, чем разрабатывать новое дешифрующее устройство для механика-водителя или оператора-наводчика. Сама разработка достаточно дорогая, и не всегда необходима, и потому имеет длительную окупаемость. Но в дальнейшем, по мере развития и совершенствования экипировки, возможно, будет разработана новая система связи.

Ответ меня не устроил. Подумалось, что к моменту разработки новой системы коммуникации я лично уже буду в таком возрасте, что у меня не будет необходимости подобную связь осуществлять. Однако новая система может понадобиться моим последователям, и это слегка утешало. Но пока шлемы входили только в полный комплект экипировки и не поставлялись отдельно, и потому с ними рекомендовалось обходиться аккуратно, не терять и не ломать.

Даже для осуществления связи с авиа-ционным сопровождением пилотам вертолетов выдавались целые комплекты, а не одни шлемы. Хотя наши комплекты пилотам были не нужны, они предпочитали собственные функционально удобные комбинезоны и из всей системы экипировки «Ратник» использовали только коммуникатор «Стрелец», шлем и аккумуляторы. Все остальное лежало мертвым грузом. При этом в сводном отряде спецназа экономили комплекты и на экипаж вертолета выделяли только по одному, для командира, который и поддерживал связь с землей.

Удовлетворившись тем, что время у нас еще есть и бандиты с места не двинулись, мы продолжили движение. И вышли к месту, которое я выбрал на карте. Это было, пожалуй, единственное более-менее открытое пространство на всей тропе. Рядом было минимальное количество скал. И то с одной, с правой, стороны. Слева был крутой обрыв, высотой в тридцать с небольшим метров. Впереди тропа поворачивала за высокую монолитную стену, за которую сначала зайдут, как и полагается, разведчики банды, чтобы определить безопасность передвижения, и только потом двинутся остальные.

Но перед стеной открытое пространство составляло семьдесят пять метров в длину и сорок с небольшим метров в ширину, если не обманывал мой дальномер. Это и было место, где все просматривается и где бандиты должны будут расслабиться, поскольку реальной опасности перед собой не увидят.