Операция без наркоза

– Отрывки из Библии на каждой службе читает священник. Мне этого достаточно. Я привык священникам верить.

– Это ваше законное право. Я вовсе не пытаюсь заставить вас прийти к противоположному мнению. Но у меня тоже есть на определенные вещи собственный взгляд. И вы, в свою очередь, не пытайтесь заставить меня мое мнение изменить. Это так же бесполезно, как пытаться сделать из вас мусульманина.

Покатаев-старший встал, показывая, что разговор со мной ни к чему хорошему, с его точки зрения, не привел и он разочарован.

– И все-таки я категорически против того, чтобы в одном строю шли в бой православный и мусульманин. И предупреждаю вас, товарищ лейтенант, что вынужден буду обратиться к вашему начальнику штаба.

– Бригады или батальона? – спросил я.

– К кому смогу пробиться…

– К начальнику штаба батальона обращаться не рекомендую. Он у нас горячий по характеру татарин, тоже верующий мусульманин, он просто спустит вас с лестницы, несмотря на вашу богатую боевую биографию.

На этом мы простились короткими кивками головы вместо рукопожатия. А на следующий день меня вызвал к себе начальник штаба бригады подполковник Михальченко. Как раз по этому поводу. Пересказал содержание своей встречи с Покатаевым-старшим, которого пообещал задержать и передать в МВД за разжигание межнациональной и межрелигиозной розни.

– Что думаешь с сыночком делать? – спросил меня Михальченко.

– Не знаю еще. Поговорю с парнем. Сам он в командировку рвется. Желает боевой опыт получить. Посмотрю, что от него ожидать можно. Если от папочки своего недалеко ушел, я бы предпочел вообще не брать его с собой в командировку.

– Но парень-то хоть толковый?

– И даже весьма. Спокойный, деловой, дисциплинированный.

– Тогда в случае чего я найду ему место писаря в штабе. Пусть бумажками занимается. А твой башкирец? Как бишь его?

– Артур Азаматов. Кличка во взводе – Король Артур. Отличный пулеметчик. Безобидный веселый парень, душа своего отделения. Немножко смешно говорит, когда по-русски что-то сложное пытается объяснить. Так, однажды при мне хотел сказать, для чего пиво вредно, потом задумался, слово вспоминая, и выдал: «Для почени». Это он так печень с почками в одно слово объединил. И часто что-то такое выдает. Его убирать из взвода вообще не планирую. К тому же он единственный у меня, кто читает по-арабски. Это на Кавказе всегда может сгодиться…

Мой разговор с рядовым Покатаевым состоялся в тот же вечер. Разговор был долгим. Я старательно пытался объяснить Алексею, в чем не прав его отец. Но он, как мне показалось, моих слов не слышал. Невозможно за одну беседу изменить убеждения, которые вбивали человеку в голову с самого детства. А вести такие беседы ежедневно у меня просто времени не было. Хотя была простая человеческая жалость к молодому парню, которому еще предстоит целая жизнь, но которому отец существенно осложнил ее своим нетерпением к иной вере.

После этой беседы я позвонил подполковнику Михальченко и согласился с переводом Подкопаева писарем в штаб…

* * *

Майор Рудаковский попросил выделить ему несколько солдат, чтобы выгрузить из нашего вертолета и перекатить к «Ночному охотнику» две бочки топлива. Я отправил в помощь вертолетчикам все первое отделение во главе с младшим сержантом Намырдиным в надежде, что большое количество солдат поможет сделать дело быстрее. Рудаковский тем временем перенес с карты командира экипажа нашего вертолета на свою карту место, куда мы вылетали. Но без первого отделения вылетать на место действия мы, естественно, не могли. Пришлось ждать.

Пока суть да дело, я тоже обратился с просьбой к командиру экипажа и перенес точку работы на карту в своем планшетнике, уловив при этом завистливый взгляд подполковника, который о таком планшетнике мог только мечтать. Похоже было, что я столкнулся с любителем всяких электронных устройств. Ему хотелось иметь в собственном пользовании каждую новинку, но пока такие вещи были для авиации недоступны. Хотелось надеяться, что только «пока».

Авиацию у нас тоже снабжают различными девайсами достаточно быстро. Тот же «Ночной охотник» может служить примером. Боевой вертолет-штурмовик имеет около сорока, если я владею правильной информацией, мониторов, связанных с различными прицелами, с поисковыми системами дневного и ночного видения, в том числе инфракрасными и тепловизионными, с системами навигации и управления вертолетом.

Для двух пилотов это, на мой взгляд, многовато, после нескольких дней работы глаза будет резать. Но пилоты вертолетов-штурмовиков не жалуются. Они пока только привыкают, хотя некоторые уже привыкли настолько, что на другие машины, если возникает необходимость, садятся неохотно. Тот же майор Рудаковский раньше летал на «МИ-8АМТШ» и говорит теперь, что эти два вертолета – небо и земля. Такая между ними разница. Но за нами прилетел как раз МИ-8АМТШ, способный забрать весь взвод за один рейс.