Операция "Берег"

Уже который день шел за передовыми частями сводный отряд, отделялись от отряда оперативные группы с прикрытием, проверяли объекты, ездили забирать «нужных» пленных, взятых пехотой, самоходчиками и артиллеристами. Даже рядовым бойцам «Линды» и ОМГП было понятно, что это так — для подстраховки, главная работа оперативников впереди. Олег по своей должности и званию знал чуть побольше — скоро разделится отряд: одна опергруппа с охраной пойдет к Пайзе — городок вот-вот должны взять наши, там крупная электростанция, работы оперативникам будет много. А основные силы двинутся к Фишхаузену[2] и Пиллау, там главные цели, там секретная база и секретный персонал этой самой проклятой «Кукушки». Но немцы будут сопротивляться жестоко, это пока их еще выбьют.

«Ноль-второй» двигался в голове колонны — впереди разведчики и саперный бронетранспортер. Дорога была узкой, разбитых немецких машин много, свежие воронки, сосны со сшибленными осколками ветвями. Брошенные позиции. Трупов мало — откатились здесь немцы, не стали на отшибе помирать. Ну и правильно, у Пиллау все поляжете.

На марше только раз пришлось открывать стрельбу — случайные немцы обнаружились, но сразу дали деру в рощу. Больше приходилось опасаться мин, хоть и прошли здесь наши передовые саперы, но вряд ли все сюрпризы вычистили. Впрочем, никто не гнал — начальство приказало следовать графику, обе колонны должны добраться без происшествий.

Сидел на башне Олег, следил за обстановкой, ровно урчали двигатели, летел из-под гусениц и колес машин песок. Вот говорят «взморье, взморье, курортные места», а на самом деле ничего такого, особо душевного и красивого… прифронтовая полоса. Нет, может, если на самом берегу прогуливаться, на залив любоваться, то иначе…. Хотя чего там на заливе хорошего? Старший лейтенант Терсков только издали берег видел, да и то урывками, но понятно — холодный песок, на него волнами выносит обломки кораблей, доски, тряпье, да разбухших утопленников. Может, и кусочки янтаря, но кому он в таком сомнительном наборе нужен? Может потом, после войны? Гулять с девушкой, разговаривать, подбирать на песке красивые кусочки камня…

Нет-нет, про девушку Олю сейчас думать было никак нельзя — отвлекает.

— Стоп!

«Тридцатьчетверка» качнулась, встала.

— Опять фугас, — предположили сидящие на броне десантники.

Впереди встали разведчики, саперы с щупами и миноискателями озабоченно разошлись к кюветам.

Олег глянул на часы — время еще имелось, двигались по графику, красная стрелка на крупном четком циферблате подтверждала — пока порядок.

Часы вручал на последнем кенигсбергском совещании лично майор Васюк:

— Так, товарищи офицеры, у кого часы позорная штамповка, убрали немедля. Золотые, с финтифлюшками — тоже долой! Отбирать и реквизировать не собираюсь, но явной буржуазности в строю не потерплю! Товарищи оперативники нам передали целую коробку отличных «котлов», говорят — спецзаказ, почти водолазные, для избранных своих оберстов заботливые немцы приготовили. Ну, оберстам уже без необходимости, а нам пойдут для четкости восприятия времени и выполнения поставленных задач. Вручаю на память о славном городе Кёнигсберге, поверженном при нашем непосредственном участии. Терсков, что ты мнешься? У тебя это разве часы? Это недоразумение, а не прибор четкого хронометража. Замок штурмовал, мог бы куранты там какие на память сохранить…

Часы оказались действительно отличными, что днем, что в темноте — стрелки и цифры отлично различимы. С иными наградами, конечно, после «залета» у моста выйдет уже не очень. Но о том жалеть смешно…

…Сняты фугасы, двинулась колонна дальше. Ожила рация — проверка, «Товарищ „Терек“, веди без спешки, но не задерживая».

Вот он, Пойз — короткая улица у едва заметной высоты, обозначенной «14,7». С десяток добротных домов, ну два, наверное, считались добротными — уже догорели, остовы едва дымятся. На улице смятая гусеницами немецкая машина, второй грузовик уткнулся радиатором в стену, кузов разнесен, дальше перевернутые повозки, убитые лошади — наверное, наши штурмовики вчера прошлись по отходящим фрицам, «причесали».

«Тридцатьчетверки» и бронетранспортер с зенитным автоматом проходят улочку, занимают позицию впереди. Разведка и саперы привычно проверяют дворы и дома. Колонна — ценные связные и штабные машины, оперативный состав и прочее, ждет на дороге — еще не хватало вляпаться ненароком, столкнуться с группой очумевших фрицев.

— Нет тут некого, — сказал Митрич, озирая в оптический прицел винтовки близлежащее пустынное поле и маленькую рощу.

— Теперь-то откуда им быть, с вида твоего винтаря и мыши поховались, — заверил высунувшийся из люка Грац.

— Ну и хорошо, что нету, успеется и с мышами, и с фрицами, — сказал Олег, обозревая в бинокль поле, дорогу с аккуратными столбиками ограждения, тоже аккуратную и явно никем не занятую свежую траншею у развилки. Накопали немцы, а оборонять уже силенок нет.

Из ближайшего дома выскочили саперы — довольно суетливо, что-то разнервничались «линдовцы».

— Товстарлентат, тут это…