Операция «Артефакт»

– Так обычно закатывают глаза дети, у которых врождённые невралгические заболевания. А поскольку наш Виктор давно уже вырос из детских штанишек, могу предположить одно из двух: либо он в настоящий момент находится в обмороке, либо в глубоком трансе. Поскольку в обморочном состоянии мышцы у людей расслаблены, и они не контролируют своего вертикального положения, то остаётся последнее: он в трансе. Может, Стёпа, он втайне от тебя занялся самогипнозом и решил таким образом свалить ненадолго из нашего подвала наверх? А ты ему своей завуалированной истерикой всю малину испортил. Прибежал ко мне, шум поднял, чуть Славина не вызвал… Ты, Соболев, будь аккуратнее с людьми, а то ненароком скоро останешься совсем без друзей, – с издёвкой в голосе проговорил Кузьмин, поворачиваясь к выходу.

И в этот момент Добрынин заговорил. В этом не было бы ничего удивительного, если бы он заговорил своим голосом, но он заговорил голосом Томилина:

– Стоять! – властно сказал зомби – Добрынин. – Слушайте и не перебивайте. Мы с Фантомом попали в серьёзную переделку, из которой самостоятельно выбраться не можем. Нас захватил в заложники некто Энтони Кроули, возможно, он является агентом иллюминатов или действует от их имени. Мы находимся в банковском хранилище банка Pictet, расположенном возле горнолыжного курорта Корн де Соребуа, в третьем туннеле, в боксе № 316, у нас отключена подача воздуха, а того, который остался, нам хватит не больше чем на три часа.

Почему мы оказались здесь и что мы тут делаем, это отдельная история, и речь сейчас идёт не об этом. Скажу лишь одно, что всё случившееся с нами имеет самое непосредственно отношение к нашему расследованию. У нас в руках находятся очень важные документы и дополнительные артефакты, без которых Копьё Судьбы не сможет проявить себя в полную силу, поэтому очень важно, чтобы эта информация дошла до вас.

Также ставлю вас в известность, что по информации, полученной от Фантома, в наших рядах действует глубоко законспирированный крот, который сливает всю информацию по нашему расследованию на Запад. Именно он был инициатором нападения на нас в кафе, и поэтому мне надо было исчезнуть. Сообщите об этом разговоре Субботину, пусть примет безотлагательные меры по поиску предателя. Виктор, назначаю тебя старшим вместо себя.

А сейчас положите передо мной лист бумаги и вложите в мою правую руку ручку, я нарисую найденные нами письмена…

После того, как написание иероглифов было закончено, Добрынин замолчал, конвульсивно дёрнулся, его веки закрылись, и он плавно завалился на бок. Пока Виктор просыпался и приходил в себя, Кузьмин с Соболевым продолжали стоять в оцепенении.

– Как я здесь оказался? – проговорил миролюбиво Виктор, сонно оглядываясь по сторонам. – Это вы меня сюда притащили? Вспомнили студенческие годы?

– Ты что, ничего не помнишь? – удивлённо поинтересовался Степан.

– А что я, по-твоему, должен был помнить? Я вчера лёг, как порядочный человек, в свою постель, а проснулся у тебя в кубрике, да ещё на полу. Это я у вас должен спрашивать, что вы со мной сделали.

– Ты что, не помнишь, как ты сам пришёл сюда и разбудил меня среди ночи? – не сдавался Соболев.

– Я?

– Да, ты!

– Нет! – озадаченно ответил Виктор, думая по-прежнему, что его разыгрывают. – Это исключено. Я же, в конце концов, не лунатик какой-то, чтобы ходить по ночам.

– В таком случае, Степан, надо ему немедленно всё рассказать, – вмешался в разговор Кузьмин. – Когда он будет знать, что здесь произошло минуту назад, я надеюсь, он изменит своё мнение относительно нашего поведения?

– Да, ты, наверное, прав, – согласился Степан, не сводя глаз с поднимающегося с пола Добрынина. – Только давайте сделаем это в другом месте, а то мне здесь как-то не по себе.

* * *

15 октября 2013 года, секретный бункер 13 Управления ФСБ, 03 часа 11 минут.

Через пятнадцать минут, сидя за круглым столом в кают-компании, Соболев заканчивал рассказывать Добрынину о происшествии сегодняшней ночи:

– И когда ты сказал, что поручаешь Кузьмину довести начатое дело до конца, мне стало поистине жутковато. Откровенно говоря, я до сих пор не знаю, как реагировать на эту чертовщину и можно ли считать случившееся полноценным контактом с Томилиным? Мог ли Бурмистров, пускай даже теоретически, организовать этот трюк, находясь за несколько тысяч километров от нас? Лично у меня ответа на данный вопрос нет! Может быть, ты, Виктор, со своими познаниями в чёрной магии сможешь дать оценку произошедшему?

– Ты закончил? – Добрынин пристально посмотрел в глаза Соболеву.

– Да!

– В таком случае я для начала хочу спросить вас обоих, вы что, помирились? Ты ведь, Стёпа, два дня назад божился и в грудь кулаком стучал, заявляя, что больше с Кузьминым на одном поле … не будешь. Или я что-то пропустил?