Опер. В плену у судьбы

– Зачем? – чуть слышно проговорила Лена.

Она всё ещё не понимала, зачем Альберту вся эта канитель. Жил бы себе спокойно, потрахивал молоденьких моделей, но нет, он сейчас сидит с ней здесь, на своей кухне, и успокаивает, говоря, что всё будет хорошо. Только вот Лена прекрасно знала, что хорошо ни черта не будет. Муж её не отпустит. Даже если уехать за тридевять земель, он найдет способ её оттуда достать.

– Не понял. Что «зачем»? – с искренним удивлением уточнил Альберт.

– Зачем ты хочешь сделать ему плохо? Я ведь никто тебе. И зачем так подставляться? Не нужно, слышишь? Не ввязывайся. Это не твои проблемы, Звягинцев.

Альберт отстранился от неё и резко поднялся на ноги. Её слова отрезвили его, и злость затопила разум.

– Только не говори, будто любишь этого психа. Ты вообще в курсе, что после твоего побега он актрису нанял, похожую на тебя? А чтобы схожесть была стопроцентная, ей каждый день грим наносят. Она пользуется твоими духами и всякими женскими штучками, чтобы от неё так же пахло. Одежду твою носит и в доме твоём живет, – выпалил Звягинцев буквально на одном дыхании. И замолчал, заметив, каким ошарашенным взглядом смотрит на него Лена, не веря своим ушам.

– Ты сейчас серьёзно?

– А я когда-то тебе врал? Почему ты от него сбежала? Он бил тебя, унижал, сажал в подвал и голодом морил? Что из этого правда?

Лена усмехнулась.

– Он любил меня и продолжает любить, – тихо ответила она.

– Неужели веришь в это? От того, кто любит, не сбегают.

– Ты не знаешь его так, как я. Кирилл за всё время наших с ним отношений не бил меня, не унижал, и я уверена, что никогда бы не причинил мне физической боли. Он делал больно по-другому, используя свои способности профессионального психолога, отличника, закончившего институт с красным дипломом. После нашего знакомства он мне на следующий день в любви признался, и мы больше не расставались. Только вот я не знала, что его любовь – это неизлечимый диагноз. Как думаешь, почему Попов так быстро добился успеха в бизнесе? – она на мгновение замолчала, внимательно всматриваясь в потемневшие изумрудные глаза Альберта, а потом снова заговорила: – Всё очень просто. Он умеет быстро и качественно находить в человеке больную точку и медленно, но уверенно на неё давит. Так случалось с каждым, кто был с ним не согласен. Это случилось и со мной. Он ужасно ревновал ко всем. В буквальном смысле. С его подачи мне пришлось уволиться с работы. А когда ему показалось, что я посмотрела с интересом на какого-то там мужика, он запер меня в одиночной палате в психушке. Знаешь, что это? Нет? И лучше не знай. Две недели я жила в четырех стенах, как долбаный псих, которого все боятся. Со мной никто не говорил, даже еду через окошко подавали. Каждый день я бродила из угла в угол и от одиночества и бессилия просто сходила с ума. Он хотел показать мне, что со мной сделает, если хоть ещё раз посмотрю на кого-то, кроме него. Хотел показать грань между заточением и свободой. И знаешь что? Я приняла этот урок. После, когда вернулась к нормальной жизни, смотрела только в пол и поднимала глаза лишь на мужа. Не видела, какого цвета деревья или стены домов, когда проходима мимо них. Не видела лица людей. Я ничего не видела, кроме пола и асфальта, по которому ходила. И это безумно страшно. Но всему, как оказалось, есть конец. Мы с Кириллом однажды пришли в магазин, он куда-то отошёл, а я вино выбирала. И ко мне консультант подошёл. Это был молодой парень, просто делающий свою работу. Но тут, словно из ниоткуда, появился Кирилл. Ему не понравилось то, как консультант на меня смотрит, как улыбается. И он от ревности избил его. Парня чудом спасли, – Лена судорожно сглотнула и снова замолчала. Но в итоге нашла силы продолжить: – Вот это и был для меня тот конец, то осознание, когда остатки гордости поднялись, и я решила бежать. Просто поняла, что рано или поздно могу оказаться на месте этого парня. У меня одноклассник – бывший программист, ранее несколько лет отсидевший за подделку документов. Я обратилась к нему. Сгребла всю наличку в доме. Он помог мне сделать новые документы, нашёл людей, которые инсценировали аварию, и я сбежала. Только вот иногда чувствовала, что за мной следят. Пару раз даже вычисляла таких наблюдателей, и в тот же момент собирала чемодан, если успевала, и бежала. Я знаю – Попов не остановится, он пойдёт до конца. Он вернёт меня. И я боюсь, что пострадаешь ты.

Лена замолчала. По её щекам тонкой струйкой стекали слезы воспоминаний. Так странно… хорошее мозг забывает намного быстрее, чем плохое, которое хочешь оставить в прошлом навсегда.

– Не бойся, слышишь? – раздался над головой девушки твёрдый и уверенный голос Звягинцева. – Посмотри на меня, красивая, – он обхватил пальцами её подбородок и приподнял голову.

Лена подчинилась, посмотрела в его изумрудные глаза, которые сейчас приобрели тёмно-болотный оттенок.

– Я сделаю всё, чтобы он тебя не тронул. Слышишь? Дай мне время, я со всем разберусь. Только ты должна меня слушать. Поняла, красивая?