Опер. В плену у судьбы

– В смысле «пойдёшь»? – возмутился друг.

– Антох, правда нужно.

Аверин нахмурился, осматривая Альберта ещё пристальнее.

– Ладно. Но, я надеюсь, рано или поздно ты всё-таки расскажешь, что у тебя там случилось. Ведь что-то не так, я чувствую.

– Расскажу, – усмехнулся Звягинцев. – Ладно. Хорошо вам погулять.

Опера были чересчур заняты и не заметили ухода начальника. Альберт только этому обрадовался. Не хотелось ещё кому-то объяснять, почему свалил со своего же праздника. Неправильно как-то, но сейчас его это волновало меньше всего.

Домой поехал на своей машине, не стал вызывать такси. Да и что он там выпил-то? Совсем ничего.

К тому же, Звягинцев спешил. Даже несколько правил дорожного движения нарушил, прибавляя скорость, так хотелось быстрее приехать. А войдя в квартиру, он просто замер на пороге. Нос учуял аромат домашней еды, и желудок тут же заурчал.

Сбросив пальто и сняв ботинки, Звягинцев прошёл на кухню. Там тусклым светом горела подсветка на кухонном гарнитуре, а на столешнице белым пятном лежала записка, написанная красивым каллиграфическим почерком: «Ужин в холодильнике».

Альберт усмехнулся и бросил записку обратно на столешницу. Вот он, праздник, а не то, что ему парни сегодня устроили с девочками. Как давно он хотел вот так прийти домой, а там ужин и красивая девушка ждет в спальне. В браке у него ничего подобного не было, а хотелось. Эвелина, бывшая жена, готовить не умела, и приходилось есть в столовых. А когда с деньгами получше стало, то еду на дом заказывали. Домашнюю еду он ел только у матери, но это не то. Хотелось, чтобы своя женщина умела готовить.

Ужин и правда ждал в холодильнике. Жареная курица с картошкой по-домашнему, салат и пирог с ягодами. Всё-таки когда у тебя в доме живет женщина – это большой плюс.

Быстро закинув в себя еду, Звягинцев принял душ, завернулся в банное полотенце и прошёл в спальню.

Лена спала на боку, к нему спиной, свернувшись калачиком. В какой-то до ужаса мрачной и нелепой пижаме, и Альберту захотелось снять эту монашескую одежду. Он пообещал себе, что в ближайшее время они вместе съездят и купят ей нормальное красивое белье, глядя на которое ему бы хотелось тут же его снять.

По-хозяйски подойдя к кровати, мужчина аккуратно стащил с Лены пижаму и забросил невзрачную тряпку в самый дальний угол. И проделал это настолько профессионально, что девушка не проснулась. Альберт обрадовался, так как прекрасно понимал: если она сейчас проснётся и застанет его за таким занятием, то кричать будет долго.

Под пижамкой оказался черный скромный комплект нижнего белья.

– Ну вот, совсем другое дело, – чуть слышно проговорил Звягинцев, ложась рядом и пододвигая девушку к себе. Он нежно коснулся губами её щеки, крепко обнял, прижимая к своей горячей груди, и тут же уснул.

* * *

Было безумно жарко, тесно и хотелось пить. Создавалось такое впечатление, что она уснула возле раскалённой печи. Попыталась отодвинуться, но её тело только сильнее сковали. Лена снова дёрнулась, стараясь освободиться, но все попытки провалились.

Она нехотя открыла глаза. Сквозь плотную ткань штор просачивались тонкие лучики света, освещая спальню. В очередной раз попыталась пошевелиться, но её лишь прижали покрепче. Да и ещё что-то твёрдое уперлось в поясницу. Лена опустила глаза на обнимающие её руки. Одна ладонь по-хозяйски лежала на её груди, а локоть второй служил девушке подушкой.

– Какого чёрта? – проговорила Лена. И нет, её возмутила не ладонь, лежащая там, где ей не позволено, а то, что спала она в одном нижнем белье.

– Звягинцев, ты совсем охренел?!

Лена снова забрыкалась, но отпускать её никто не хотел. Альберт только сильнее прижал её к своей груди и поцеловал в макушку, вдыхая аромат волос, от которых пахло яблочным шампунем.

– Давай ещё немного поспим, – хриплым голосом проговорил он и тут же засопел.

– Ты зачем меня раздел?!

Лена зашипела от возмущения и попыталась ногой пододвинуть к себе одеяло с противоположного конца кровати. Ей хотелось прикрыться.

– Ты сама разделась, – невозмутимо серьезно ответил Альберт.

– Что?!

От услышанных слов Лена тут же забыла об одеяле и замерла.

– Ага. Представляешь, я пришёл с работы, лёг к тебе, а ты такая ка-а-ак давай раздеваться! Еле остановил.

От возмущения она только закатила глаза.

– А ты меня ни с кем не перепутал?

– Такую перепутаешь, как же, – хохотнул Звягинцев.

– Тебе, кстати, не пора ли на работу?

– Чёрт с ней. Какая работа, когда у меня в кровати лежит такая горячая девушка!

Почувствовав, что запахло жареным, Лена снова завозилась в объятиях подполковника.

– Пусти, мне жарко.

– А мне холодно.

– Альберт, пожалуйста, – простонала Лена. Тут же мужская хватка ослабла, и она смогла выбраться из кровати и прикрыться, наконец-то, одеялом. Но стоило повернуться лицом к Звягинцеву, лежащему на спине, подложив мощные ручищи под голову, как глаза Лены округлились. Альберт был полностью обнажён, и его огромное мужское достоинство воинственно торчало вверх.

– Боже, ты что, голый?! Нельзя было, что ли, трусы надеть?

– Я не привык спать в одежде, и тебе нужно отвыкать от этого.