ОПЕР, или В городе нашенском

Утром на судне поднялась суета. Погрузку не начинали, на борт прибыли человек пятьдесят то ли полицейских, то ли таможенников. Все в белых комбинезонах, белых касках. Эта белая масса заполонила всё судовое пространство. Австралийцы досматривали каждый сантиметр. Экипажу запретили передвигаться, все сидели по каютам. Материально ответственные отдали проверяющим ключи от помещений. Я сижу в каюте, вернее лежу, не в силах оторвать голову от подушки. Утешает одно, у меня осталось грамм триста коньяка, которого, я думаю, хватит, пока эта вся бодяга не закончится, и я смогу выйти в город за очередной дозой. Накатил пятьдесят граммов и, кажется, уже могу нормально передвигаться. Страшно подумать, сколько я вчера выпил… Зато сегодня такое состояние, такая в голове пустота, что для скорби не осталось места. Прошло два часа, и меня вызвали в кают-компанию, где заседали главные представители власти. Старший, атлетически сложенный мужик, весь седой, сообщил мне через капитана, что я лишён схода на берег на всё время стоянки. И только тут до меня дошло, что вся эта суета из-за меня и покойного Георга. Я уже изрядно поддатый, и мне плевать и на австралийскую полицию, и на капитана, и на всё остальное. Теперь главное добраться до дома, списаться с этого рефрижератора, чтобы уже никогда не покидать родной город. Там я всё начну заново.

Мою каюту обыскали полностью, как и все числящиеся за мной кладовые. Маленькая вертлявая собачка с очень добродушной мордашкой, обнюхала все мои вещи. Но все усилия местных полицейских оказались тщетными, ничего недозволенного не обнаружили. Правда, капитан, горестно вздыхая, сказал, чтобы я слышал, что придётся об этом не только доложить в пароходство, но и обязательно в компетентные органы. Радуется, козлина, от возможности нагадить. В каюте, пока шёл досмотр, я, не стесняясь таможенников, налил ещё пятьдесят граммов. По самому краю прошёл, вот бы залетел с посылочкой. Хорошо, что выкинул план нахождения этого сокровища, вызубрив координаты намертво. А всё же интересно, что произошло в роскошном доме Георга, от которого остались одни развалины? Наверняка знает Аспирант, но его телефон молчит.