Опека полуночника

Профессор Снейп оперся на стол Гермионы и навис над ней.

— Еще одно слово, мисс Грейнджер, и вы будете наказаны до конца семестра, — прорычал он. — Еще десять баллов с Гриффиндора за невыносимое всезнайство.

Гермиона опустила руку и уставилась в стол. По–крайней мере раз в неделю кто‑нибудь называл ее всезнайкой, но она никак не ожидала услышать такое от учителя. Слова Снейпа глубоко задели ее. Гарри заметил, что Гермиона вот–вот готова заплакать. Он еле удержался, чтоб не сказать чего‑нибудь перед профессором Снейпом. Гарри начал читать главу, но заметил, что с Роном что‑то происходит. Рыжик кипел от злости и был готов бросится защищать Гермиону, что было чревато большими неприятностями, поэтому Гарри не оставалось ничего, как наступить тому на ногу.

Рон тотчас повернулся, его глаза сверкали, требуя разъяснений. Гарри ответил умоляющим взглядом, надеясь, что друг его поймет. Рон закатил глаза и продолжил сверлить Снейпа взглядом.

До конца урока никто больше не проронил ни слова. Ученики скрипели перьями, конспектируя главу об оборотнях. Чем дальше Гарри читал учебник, тем больше, к своему удивлению, находил общего между оборотнями и Люпином. У оборотней после обращения в полнолуние очень трудный период, связанный с нормализацией веса. Также оборотни в течение двух недель до полнолуния выглядят нездоровыми. «Профессор Люпин был очень худым и выглядел больным, но это ведь не означает, что он оборотень?» — спросил у себя Гарри и твердо ответил: «Разумеется, нет».

Но чем больше он узнавал об оборотнях, тем неуверенней становился. В нем рос страх. Было слишком много совпадений, их уже не спишешь на случайность. «Но если он оборотень, то почему не рассказал мне? — побледнел Гарри. — Он ведь мой опекун! Может, именно поэтому Люпин ничего и не сказал? А что если никто не знает об этом?»

В конце занятия Снейп задал написать, два свитка о способах распознать и убить оборотня. Такое большое задание вызвало волну возмущения в классе, ведь в выходные должен был состояться матч по квиддичу. Гриффиндор против Слизерина, не больше не меньше. Лишь только Снейп позволил ученикам уйти, все поспешили к выходу. Все, кроме Гарри.

Гарри осторожно подошел к учительскому столу. Профессор Снейп в это время складывал вещи, делая вид, что не замечает гриффиндорца.

— Профессор? — тихо обратился он.

Снейп резко развернулся, заставив Гарри отступить на шаг.

— Я не хотел вас беспокоить, но мне стало кое‑что интересно, — неловко продолжил Гарри, избегая взгляда Снейпа. — Я прочитал, что закон запрещает оборотням иметь детей. — Гарри медленно поднял взгляд на Снейпа. В глазах гриффиндорца читалась мольба. — А что насчет усыновления?

Профессор Снейп на секунду задержал на Гарри взгляд, потом схватил кусок пергамента и перо. Обмакнув его в чернильницу, он что‑то быстро написал, затем вновь взглянул на Гарри.

— Я не знаю все законы и статьи, Поттер, — ответил Снейп со скрытым раздражением в голосе и протянул записку. — Посмотрите в этой книге, она должна вам помочь, но иногда бывает лучше спросить у того, кто это точно знает.

Гарри потупил взгляд и засунул записку в карман. Он не был до конца уверен в своей догадке, поэтому не собирался сразу идти и обвинять в чем‑либо Люпина.

— Думаю, это мне поможет, — пробормотал Гарри. — Спасибо, профессор.

Он вышел, так и не взглянув на профессора Снейпа. Внутри у него до сих пор все стояло верх дном. Дамблдор предупредил его, что это состояние может затянуться на некоторое время, но Гарри надеялся, что оно исчезнет сразу. Он чувствовал, что профессор Люпин понимает его как никто другой. Если Гарри потеряет его, то он не вынесет этого.

* * *

Гарри в ту ночь спал очень плохо, если вообще спал. В голове бушевали сотни мыслей, им вторили звуки бури, разыгравшейся на улице, — все это мешало заснуть. Вспышки молнии освещали спальню, за окном то и дело завывал ветер, заставляя дребезжать стекла. «Ну и игра будет сегодня», — невесело усмехнулся про себя Гарри. Стало рассветать, и он, наконец, оставил свои бесплодные попытки уснуть. Захватив с собой учебник по Заклинаниям, Гарри спустился в Общую гостиную. Гриффиндорец подумал, что если буря не утихнет, то ему явно потребуется заколдовать очки. Нужно непременно сделать их водоотталкивающими.

Гарри искал нужное заклинание довольно долго, почти целый час, и произнес его. Теперь можно было надеяться, что он сможет хорошо видеть… если вообще возможно что‑либо увидеть в такую погоду. Применять другие заклинания Гарри не рискнул, опасаясь, что слизеринцы обвинят его в нечестной игре. По крайней мере, сейчас они с Малфоем в одинаковых условиях.

Не зная, чем занять время, Гарри, наконец, решил сесть за сочинение об оборотнях. Ходить одному, куда либо ему до сих пор не позволялось; такое ограничение свободы уже начинало раздражать. Прожив почти месяц в замке, Гарри привык скитаться в одиночестве по коридорам. А за два месяца учебы он также привык пробираться в кабинет профессора Люпина, когда нужно было с кем‑нибудь поговорить. Но по нескольким причинам он теперь не мог этого делать.