Опечатанный вагон. Рассказы и стихи о Катастрофе

Твой волос как пепл Суламит мы копаем могилу в ветрах так не тесно лежать

Он крикнет одним недра глубже взрывать другим петь и играть он схватит железо на поясе взмах его глаза голубы вы глубже вонзайте лопаты а вы плясовую играйте

Чёрное млеко рассвета мы пьём тебя ночью

мы пьём тебя в полдень и утром мы пьём тебя на ночь

мы пьём тебя пьём

человек живёт в доме твой волос златой Маргарита

твой волос как пепл Суламит он змеями играет

Он крикнет нежнее играйте смертьсмерть — это мастер германский

он крикнет темнее касайтесь скрипок подниметесь в воздух как дым

найдёте могилу свою в облаках так не тесно лежать

Чёрное млеко рассвета мы пьём тебя ночью

мы пьём тебя в полдень смерть — это мастер германский

мы пьём тебя на ночь и утром мы пьём тебя пьём

смерть — это мастер германскийего глаз голубой

свинцовой пулей настигнет тебя он и точно настигнет

человек живёт в доме твой волос златой Маргарита

он травит на нас кобелей он дарит нам в ветре могилу

мечтая играет со змеямисмерть — это мастер германский

твой волос златой Маргарита

твой волос как пепл Суламит

(1948)

Ежи Косинский Раскрашенная птица (фрагменты из романа) Перевод с английского Сергея Снегура

И знал лишь
Бог седобородый,
что это —
животные
разной породы.

В. Маяковский

Осенью 1939 года, в начале Второй мировой войны, родители одного шестилетнего мальчика, как и родители многих других детей, отправили своего сына из большого восточноевропейского города в отдаленную деревню.

Ехавший на восток человек за большие деньги взялся найти для ребенка временных приемных родителей. Не имея выбора, родители доверили ему сына. Они были уверены, что только отправив ребенка в деревню смогут уберечь его от войны.

Из-за довоенной антифашистской деятельности отца мальчика родителям пришлось пуститься в бега. Спасаясь от принудительных работ в Германии или от концентрационного лагеря, они хотели уберечь сына от предстоящих им невзгод и опасностей нелегального положения и надеялись, что в конце концов семья воссоединится снова.

Однако ход событий расстроил их планы. В сумятице войны и оккупации родители потеряли связь с человеком, увезшим их ребенка. Теперь они могли навсегда лишиться сына.

Между тем приемная мать мальчика умерла через два месяца после его приезда, и малыш начал в одиночестве бродить от деревни к деревни, где его то пускали на ночлег, то прогоняли прочь.

Жители деревень, в которых ему предстояло провести четыре года, этнически отличались от населения родных ему мест. Здешние крестьяне жили обособленно от остального мира и заключали браки с земляками; это были белокожие блондины с голубыми и серыми глазами. У мальчика были смуглая кожа, темные волосы и черные глаза, к тому же он разговаривал на языке образованных людей, едва ли понятном крестьянам. Его принимали за бродяжку цыганского или еврейского происхождения, а немецкие власти жестоко карали за помощь цыганам и евреям, место которым было в гетто и лагерях смерти.

Та земля веками была забыта Богом и людьми. Удаленные от городов селения располагались в самой отсталой и труднодоступной части Восточной Европы. Здесь не было ни школ, ни больниц, люди не знали электричества, ездили по большакам и проселкам, и на весь край было лишь несколько мощеных дорог да несколько мостов. Как и их пращуры, люди держались небольшими поселками, по старинке признавая за собой право на окрестные реки, леса и озера. Жизнью правило извечное превосходство сильного и богатого над слабым и бедным. Суеверия и беспомощность перед лицом болезней, одинаково опасных для человека и животного, сблизили людей, разделенных законами католической и православной церкви.

Крестьяне не случайно были невежественны и жестоки. Здешний климат отличался суровостью, пашни были истощены. Реки, почти лишенные рыбы, в половодье затопляли поля и пастбища и превращали посевы и выгоны в непролазные болота. Огромные заболоченные территории теснили обжитые селянами земли; в диких чащобах укрывались банды мятежников и злодеев.

Оккупация этой местности немецкими войсками лишь усугубила ее нищету и отсталость. Значительную долю и без того скудного крестьянского урожая отбирали солдаты и партизаны. В случае неповиновения они попросту превращали деревни в дымящиеся пепелища.

Глава 11