Опаленные страстью

- Ах, это была просто удача, месье. Просто везение, должен признаться, но у меня тоже девять жизней. Когда я узнал, что ты здесь, я просто наблюдал за дорогами, за гаванью. Как я уже говорил, я человек терпеливый, и сегодня.., кого же это я видел с повязкой на глазу? - Он сделал паузу и пожал плечами. - Какой шанс, месье? Тысяча к одному? Десять тысяч к одному? Или просто судьба?

- А как ты узнал, что я в Торбее? Киприани ухмыльнулся.

- Ну-у... У каждого свои секреты, не так ли? И у каждого свой интерес. Ты поступил плохо, Олторп. Очень плохо. Эмори стиснул зубы.

- Девушка здесь ни при чем, - произнес он тихо. - Отпусти ее.

Глаза из-под тяжелых век блеснули в сторону Аннели, заставив ее сжаться в комок и опустить пониже рубашку.

- Еще как при чем! - Черные брови Киприани взметнулись вверх. - Она помогла тебе сбежать от солдат, и несколько часов кряду вы здесь занимались любовью.

Эмори снова взглянул на стол, где лежали беспечно забытые пистолеты, и услышал, как Киприани фыркнул.

- Нет, мой друг. Не советую тебе поступать столь опрометчиво. Если, конечно, не хочешь перед смертью увидеть, как я продырявлю эту красотку.

- Отпусти ее, и я скажу все, что тебя интересует, - почти шепотом произнес Эмори. Киприани усмехнулся.

- Опять все так красиво, так благородно. Я тебе не рассказывал, где научился искусству мучить людей? Это было в пустыне, в Марокко, где я видел, как мои учителя тренировались на англичанах, и получал от этого огромное удовольствие. С них снимали полосками кожу, после чего клали на песок печься на солнышке, но они лишь выкрикивали проклятия. Добиться от них признания было невозможно. Однако стоило поставить перед ними белокожую красавицу и просто прикоснуться кончиком ножа к ее щеке, руке или груди.., и непоколебимые герои рассказывали все, даже больше, чем от них ожидали.

- Отпусти ее, - сказал Эмори. - Ты ведь за мной пришел.

- Мои планы несколько изменились, - заметил Киприани, наклонив голову набок. - С тех пор как я увидел ее. Ты и представить себе не можешь, на что способна женщина ради своего возлюбленного.

По знаку Эмори Аннели поднялась и встала рядом с ним. Киприани лишь ухмыльнулся. У Аннели мурашки побежали по телу от одного лишь голоса этого чудовища.

- Отпусти ее. Отпусти немедленно, или, клянусь, я вырву твое сердце голыми руками.

Улыбка по-прежнему блуждала по губам корсиканца, когда его большие пальцы ласкали затворы пистолетов.

- Многие глупцы обещали то же самое, англичанин. Всех их я заставил проглотить свои слова при последнем издыхании.

- Заставь тогда и меня, - сказал Эмори, испытывая судьбу. - Если, конечно, сможешь.

Киприани выпятил губы и шагнул в комнату, наступив своим грубым ботинком на восхитительный узор индийского ковра.

- Ты всегда был занозой в пальце, англичанин. Я это знал. Знал, что тебе нельзя доверять, с того дня как ты пришел, предлагая свои услуги империи. К сожалению, его превосходительство не захотел отвергнуть тебя, твою дружбу, ты был ему еще нужен. Время от времени ты был нужен нам всем. В умении управлять кораблем ты не знал себе равных. В наглости тоже. Кто еще смог бы подплыть к Эльбе и увезти императора из-под носа тысячи солдат? Но тогда ты ведь не думал просто так уйти, не так ли?

- О чем это ты? Киприани расхохотался.

- Пожалуйста, не строй из себя дурака. Мы перехватили твои послания в Уайтхолл. Знали, что ты предупредил своих о побеге и ждешь, когда один из военных кораблей его величества отправится в путь, чтобы перехватить заключенного. Мы знали, ты, тупой ублюдок. Мы все о тебе знали, с самого начала. Думаешь, твой лорд Каслри - единственный, у кого есть шпионы? А теперь самое приятное: они тебя объявили предателем и спустили на тебя всех собак. Какая ирония, не правда ли? Один из лучших шпионов обвиняется в измене родине!

Эмори почувствовал на спине руку Аннели, но не придал этому значения. У него не было времени обдумывать миллионы раз вопросы, приходившие на ум после того, как Киприани подтвердил, что он не был предателем.

- Однако очень хотелось бы узнать одну вещь, - продолжал корсиканец. Почему ты все еще здесь? Почему не помчался в Лондон?

- Зачем?

- А куда еще бежать собаке, если не к хозяину? Но Бонапарт здесь. Как и ты. Ты же не думаешь, что мы позволили бы такого великого человека везти в цепях, повесить или держать в железной клетке, если бы такое пришло в голову членам вашего парламента?

Эмори скрестил на груди руки.

- Раз ты нас все равно собираешься убить, не расскажешь ли, каким образом вы намерены освободить его?

- Твое невежество меня удивляет - разумеется, если это не попытка оттянуть неизбежное, - Киприани прищурился, - и не стремление сорвать наши планы и восстановить свое доброе имя в глазах хозяина. В таком случае... его улыбка стала зловещей, голос превратился в шипение, - в таком случае письмо все еще у тебя.

- А если даже и так?

- Если так... - Киприани бросил взгляд на Аннели, выглядывавшую из-за плеча Эмори. - Всем было бы намного легче, если бы ты просто его отдал.