Опаленные страстью

Мужчина стоял, прислонившись широким плечом к стене. На нем был шерстяной камзол с острыми лацканами, расшитый шелком жилет стоимостью в годовое жалованье солдата, а муслиновый шарф повязан с таким шиком, будто его обладатель только что явился из оперы. Он был самым высоким из всех присутствующих, на полторы головы выше приземистого Бонапарта и шире Киприани в плечах. Лицо его находилось в тени, но улыбка сверкнула белизной, когда он отвечал на вопрос императора.

- Что бы вы хотели услышать от меня, сир? Прусская армия через день догонит вас, шведы блокировали пути на север, испанцы охраняют юг. Они только и ждут, когда вы попытаетесь пробиться, поскольку в этом случае отпадет необходимость отдавать приказ о вашей казни, подписанный каким-нибудь королем-марионеткой.

- Монтолон и Лас-Каз, - Наполеон повернул голову к двум офицерам, стоящим рядом с Бертраном, - считают, что мне следовало бы отправиться в Америку. Тамошние борцы за независимость были нашими союзниками во время их войн с Англией, но вряд ли пожелали бы сдаться мне.

- Мудрое решение, сир, но для начала туда надо добраться. - В глазах мужчины на миг отразилось пламя свечи. Они были такими же черными, как и густые волны волос, ниспадающих на воротник. - На "Беллерофонте" семьдесят четыре пушки и та же команда, что учинила настоящий разгром при Трафальгаре. Стража стоит на каждом доке, солдаты в каждой деревне, патрули осматривают каждую милю на побережье. Если бы даже вы оделись в лохмотья и спрятались на каком-нибудь местном рыболовном судне, вас все равно бы нашли. Надеюсь, вы не хотите быть погребенным под грудой рыбных голов? Я содрогаюсь при одной мысли о том, как бы вас в этом случае отделали бездельники, которые пишут листовки.

Наполеон так побледнел, что прядь волос, упавшая на высокий лоб, показалась необычно темной. Он тяжело переживал свой позор.

- Я до недавних пор носил корону императора Франции, господа. И не намерен менять ее на рыбачью кепку. Ни сейчас, ни когда-либо вообще.

- Но, сир, - запротестовал один из офицеров, - вы не можете сидеть здесь до бесконечности. Шпионы британского министерства иностранных дел повсюду. К утру о вашем пребывании на Эксе станет известно всей Европе.

- Я знаю, - спокойно произнес Бонапарт. - Но к утру это не будет иметь никакого значения. Лорду Уэстфорду больше не потребуются легионы его шпионов, которые собирают обо мне сведения, поскольку ему станет известно, где именно я нахожусь. Будьте уверены, - добавил он, - исправить ситуацию, в которой мы оказались, можно, но пока я должен еще раз притвориться послушным ягненком, дрожащим при мысли о бойне. Генерал Монтолон, оповестите нашего храброго соотечественника, который ждет приказа прорвать блокаду, что его услуги не понадобятся. Полковник Бертран, вы отослали официальное сообщение капитану "Беллерофонта" о том, что я готов сложить оружие к его ногам?

- Письмо доставлено час назад.

- Завтра как раз четырнадцатое июля, - продолжил Наполеон. - Тот самый день, когда пала Бастилия, что помогло нам ступить на путь славы. И это будет слава, господа, - прекрасная английская слава, которая хранит нас сейчас. Я заверю британского капитана, что приду к нему с миром, чтобы преклонить колени перед англичанами. Как Фемистокл, афинский полководец, отправленный в ссылку после победы над персами, я ищу убежища от моих врагов и отдаю себя под защиту регента.

- Вы уверены, что они вам поверят? - спросил англичанин.

- А почему бы и нет? Из моих сорока шести лет тридцать пять я провел в сражениях. Вряд ли Веллингтон, мой ровесник, провел в битвах хотя бы половину этого времени. Тем не менее он утверждает, что не прочь поселиться в какой-нибудь английской деревушке. Как видите, он уже создал иллюзию послушания, не так ли?

- Вы тоже хотели бы прикрыться иллюзией? - спросил Киприани у англичанина, растянув губы в злорадной усмешке. - Надеюсь, вы не ждете, что мы откроем вам все наши тайны, капитан? Ведь в этом случае они перестали бы быть тайнами.

Все знали, что Киприани не доверяет английскому наемнику, несмотря на то что сам нанял его корабль, чтобы помочь императору бежать с Эльбы. Англичанин тоже не доверял Киприани и был настроен по отношению к нему враждебно. Всех удивляло, что они до сих пор не сошлись в смертельной схватке. Кто-то их удерживал. И только сейчас стало ясно, кто именно. Бонапарт поднял руку.

- Хватит состязаться в том, кто кого переплюнет, - сказал Бонапарт раздраженно. - А сейчас можете идти. Мне нужно побыть одному, обдумать покаянное письмо британскому капитану. Кипи, вам удалось найти какое-нибудь вино на этом Богом забытом острове?

- Вас устроит бутылка вашего любимого "Констанс"? Бонапарт нетерпеливо махнул рукой и, как только офицеры вышли, взял у Киприани тяжелую зеленую бутыль, - Вы ни разу не обманули моих ожиданий. Не так ли, друг мой? задумчиво проговорил Наполеон, переходя на корсиканский диалект, на котором они всегда разговаривали, оставаясь наедине.