Опаленная молодость

Есть у меня версия, пока не проверенная, что погиб он в конце июля 1944 г. при форсировании реки Западный Буг немного южнее Бреста, на самой границе с Польшей. В этом месте проходили войска 61-й, 48-й и 70-й армий, участвуя в Брестско-Люблинской наступательной операции. В этой операции, юго-западнее Бреста, погиб и односельчанин братьев Петербурцевых, Петр Кириллович Щавликов, 1916 года рождения. Он воевал в 70-й армии и похоронен на месте своей гибели, в Польше. Дочь и внуки навещали его могилу. А вот могила моего дяди неизвестна. Поэтому в 2013 г. я установила ему крест с фотографией и табличкой между могилами его матери и сестры Анны на кладбище деревни Журавель. Пусть люди вспоминают его, приезжая на Радоницу. Да и мы положим цветы, когда сможем приехать сюда.

ТРИ БРАТА

Россия, Родина, тоска…
Ты вся в дыму, как поле боя.
Разломим хлеб на три куска,
Поделимся между собою.

Нас трое братьев. Говорят,
Как в сказке, мы неодолимы.
Старшой, меньшой и средний брат —
Втроем идем мы в край родимый.

Идем, не прячась непогод.
Идем, не ждя, чтоб даль светала.
Мы путники. Уж третий год
Нам посохом винтовка стала.

Наш дом еще далек, далек…
Он там, за боем, там, за дымом,
Он там, где тлеет уголек
На пепелище нелюдимом.

Он там, где нас уставши ждать,
Босая, на жнивье колючем
Все плачет, плачет, плачет мать
Все машет нам платком горючим.

Как снег, был бел ее платок,
Но путь наш долог, враг упорен,
И стал, от пыли тех дорог,
Как скорбь, он черен, черен, черен…

Нас трое братьев. Кто дойдет?
Кто счет сведет долгам и ранам?
Один из нас в бою падет,
Как сноп, сражен железом бранным.

Второй, израненный врагом,
Окровавлен, в пути отстанет
И битв былых слепым певцом
Быть может, вдохновенно станет.

Но невредимым третий брат
Придет домой и дверь откроет
И материнский черный плат
В крови врага стократ омоет.

Константин Симонов

Заключение

Сорок первый роковой… Он стал самым трагичным годом двадцатого столетия. Всю свою жизнь мой отец вспоминал именно сорок первый. Очень долго он не рассказывал нам о войне, об отступлении, о плене. И только в конце жизни доверился бумаге, посвятив написанию воспоминаний десять лет своей жизни. С большим уважением вспоминал генерала Лукина, все искал в литературе его биографию. Видеть Лукина ему довелось лишь однажды – накануне попытки прорыва из котла под Вязьмой, на общем построении армии. Отец, сам того не зная, прошел обратным путем, на Запад, почти по тем же дорогам, по которым, отступая, прошел в 1941 г. его дядя, Михаил Хромченко, невольно отомстив немцам за его смерть. Участвуя в операции «Багратион», он прошел многие города, в том числе и Сенно. Произошло это на третий день наступления, 26 июня 1944 г. Освобождал Лепельщину, Витебск, Вильнюс, Каунас, был ранен под Инстербургом.

В родную деревню отца Журавель не вернулся с двух войн 51 человек. В 2010 году в Черикове односельчане установили памятную плиту с фамилиями павших на финской и Великой Отечественной войнах из деревни Журавель.

В Сенно в октябре 2011 г. установлен памятник-танк в память о произошедшем здесь в 1941 г. танковом сражении (в так называемом Лепельском контрударе).

Моя же эта книга является памятником хорошему человеку – моему отцу, инвалиду II группы Великой Отечественной войны, кавалеру четырех боевых орденов и одной боевой медали, удостоенному в мирное время званий «Партизан Смоленщины» и «Почетный железнодорожник», Петербурцеву Анисиму Михеевичу. Заканчиваю эту книгу в сентябре 2013 г., накануне памятной для отца даты – 70-летия награждения его первым боевым орденом Красного Знамени.

Список использованной литературы

1. Исаев А. В. Неизвестный 1941 г.: Остановленный блицкриг. – М: ЯУЗА; ЭКСМО, 2011.

2. Смоленское сражение 1941 года. Хроника, события, судьбы. – Смоленск: Смоленский государственный музей-заповедник, 2001.

3. Гудериан Г. Воспоминания солдата (пер. с немецкого). – Смоленск: Русич, 1998.

4. Василевский А. М. Дело всей жизни. – М.: Политиздат, 1983.